Чиновничий аппарат в Матакрусе был чрезвычайно громоздок, и упростить его не представлялось возможным. Наоборот, объединение стран еще более усложнило государственную машину. Большинство постов сохранилось за крусами, что стояли у власти много лет. У них был опыт и связи, и Алекос предпочел оставить все на своих местах, проведя лишь незначительную ротацию, чтобы обеспечить себе поддержку давних товарищей. Самые верные его соратники заняли в новом государстве ключевые посты. Худой усатый Нурмали, прошедший рядом с царем всю войну от Галафрии до Дафара, теперь — управитель южных стран. Могучий Гарли, первый силач Шедиза — военный министр. Всегда серьезный Кафур, бывший управитель Ианты, переведенный на должность губернатора Алемара, центральной провинции Матакруса. Когда после окончания заседания Совета крусы разошлись, они остались в зале, чтобы выпить за новое назначение Кафура.

— Неплохие результаты для такого срока — всего полтора года, — сказал Алекос. — Я думал, мы провоюем в Ианте года четыре, не меньше. Наша война закончилась слишком быстро. Даже я не ожидал такого. И это заставляет предположить, что настоящая война сейчас лишь начинается.

Он развалился в кресле, взболтал коньяк в хрустальном бокале.

— Они там в Ианте дикие, совсем как степняки, если не хуже, — заметил Нурмали. — С теми мы все-таки договорились, а иантийцев не переделаешь.

— Их не надо переделывать. Если не сработала атака в лоб, придется заходить с тыла. Не кнутом, так пряником, но я заставлю их себя полюбить так же, как они любили Фарада.

Гарли прищурился, ударяясь в воспоминания.

— Хален был единственным стоящим царем из всех. Как он бился под Рос-Теорой! Я его проклинал по пять раз на дню. Это был настоящий воин. И все его люди такие же и всегда такими будут — вы, как всегда, правы, государь.

— Я благодарю вас за новое назначение, мой господин, — тяжело сказал Кафур. — Но в Ианте у меня осталось одно незаконченное дело.

— Какое же?

— Царица, Евгения Фарада.

Алекос поднял брови.

— Она же погибла во время вашего последнего карательного похода. Я помню, вы писали об этом.

— Не совсем так. Я писал тогда, что она скорее всего погибла. Установить это точно было невозможно. Но перед самым отбытием из Киары я получил сведения, что она жива. Ее видели в горах.

Царь выпрямился. Его ноздри гневно раздулись. Товарищи опустили глаза.

— И ты только сейчас говоришь мне об этом? Ведь это означает, что в Ианте опять начнутся волнения! Почему ты не послал ее убить?

— Я хотел сначала посоветоваться с вами, государь. Я уже пытался ее поймать. Положил много людей. Перебил немало ее слуг. Поскольку шансов выжить у нее тогда почти не было, то я не стал подробно описывать вам нашу встречу. Она очень сильна. Это олуди! Она умеет отводить глаза и напускать черный страх, что гонит врагов прочь, она говорит так, что ты слышишь ее в своей голове, а от ее взгляда можно ослепнуть. Если б не ваше имя и не мой топор, я тогда не выстоял бы против нее.