Он осекся: царь его не слушал. Он утонул в своем кресле с отсутствующим видом, крутя в пальцах бокал. Кафур вопросительно посмотрел на остальных. Гарли приложил палец к губам. Он уже привык к внезапным уходам царя, которые начались не так давно, как раз после взятия Дафара.

Очнувшись от задумчивости, Алекос вскочил, обвел вельмож знакомым энергичным взглядом.

— Да, она жива и находится в горах. Так ты говоришь, Кафур, что не можешь ее поймать?

Тот побагровел, сердито крякнул. Признался:

— Увольте меня, государь. Я уже пытался и едва не поплатился рассудком за это.

— Может быть, кто-то из вас, господа, возьмется за это? — спросил царь, поворачиваясь к Гарли и Нурмали.

Гарли с готовностью вскочил.

— Прикажете выезжать сегодня?

Он снова ненадолго задумался, меряя их взглядом, будто сомневался в чем-то.

— Вы поедете все трое. Если уж Кафур не смог ее победить, может, справитесь вместе. Отправляйтесь в иантийские горы и привезите мне олуди Евгению. Моя сила будет с вами и поможет одолеть ее.

Нурмали, задумчиво жевавший ус, медленно поднялся.

— Позвольте мне сказать, государь. Кафур не видел олуди Евгению до того дня, когда поднял против нее оружие. Посмотрите на него — в тот день он постарел на десять лет. А я — я провел рядом с госпожой Евгенией несколько недель. Это было черное время для меня. Каждый день я ждал смерти от руки Процеро. Олуди дала мне надежду. Она предрекла, что я умру, служа другому царю, — Нурмали встретился взглядом с Алекосом. — Я не смогу поднять на нее руку.

Алекос с трудом подавил гнев. Благородство его подданных все чаще выводило его из себя. Они смогли почти без подсказок избавиться от матакрусского царевича, но открыто пасовали перед женщиной!

— Ваша олуди глупа и труслива. Будь иначе, она давно пришла бы ко мне, как равная. Она все еще царица своей страны и все еще обладает волшебной силой. Так ответьте, почему она сидит в горах вместо того, чтобы сражаться со мной?

Они промолчали. Лица Нурмали и Кафура были просто несчастными, и только Гарли молодецки ухмылялся, всем видом давая понять, что уж он-то выполнит любой приказ с удовольствием. Алекос повторил:

— Отправляйтесь в Ианту и привезите мне царицу — живую и по возможности здоровую. Я хочу сам посмотреть на нее. Может быть, я не стану ее казнить. Если она не так глупа, как кажется, то поймет, что лучше служить мне. Будет кому исполнять храмовые обряды.

Нурмали явно не был с этим согласен, но смолчал, поклонился. Только отойдя за несколько кварталов от Дома приемов, он решился открыть рот:

— Какой дух дернул тебя вспоминать о царице, Кафур? У меня в Этаке дел невпроворот, я собирался завтра в обратный путь, а теперь придется спешить в Ианту!