В любом случае перемены уже не остановить. Не остановить, пока Алекос здесь, в Матагальпе.

Теперь Евгения видела все свои ошибки. Прожив несколько месяцев в Шурнапале, рядом со своим бывшим врагом, она осознала, насколько оказалась беспечна. Ей следовало всерьез обеспокоиться сразу же, как только Бронк назвал нового шедизского царя — олуди! Нужно было вернуться в тот, второй мир, чтобы он дал ей силы летать и быть невидимой в этом мире. Тогда она тайком отправилась бы в Этаку. Увидела Алекоса, прочла его мысли и убедилась, что он опасен. Убила бы его. Да, его нужно было убить в первые же месяцы после взятия Этаки! Забыть о честности, в которой воспитали ее иантийцы, о доброте… о чем там положено помнить благородным людям? Он был как плесень, грозящая задушить выращенный ею цветущий сад. Как пущенная в карповый пруд щука. Нет, больше — он был словно метеорит, способный разрушить все по обе стороны гор! Его следовало любой ценой остановить на подлете! И сколько было способов это сделать! Убить его своими руками. Если б не хватило на это воли — усыпить и выкинуть в океан в сотне тсанов от берега. Ради такой угрозы стоило даже отправиться в океан самой, найти другую землю, пусть даже в десятке тысяч тсанов от Матагальпы, и перенести Алекоса туда. Пусть бы завоевывал другие континенты!

Вот что следовало сделать. Евгения знала, что каждый из предшествующих ей олуди поступил бы именно так. Ликвидировал угрозу своему благополучию любой ценой. А теперь в том, что ее мир разрушен, виновата только она сама. В конце концов, можно было хотя бы официально встретиться с Алекосом, как она и предлагала однажды Халену. По крайней мере, такая встреча убедила бы ее, что они столкнулись с серьезным препятствием.

Алекос правильно назвал ее ребенком. Она недостойна быть царицей, когда есть он.

Но… Алекос ни разу не упрекнул ее за эти ошибки. Более того, он дал понять, что рассчитывает на ее поддержку. И Евгения понимала, что это значит: когда-нибудь она сможет встать рядом с ним. Вот чем отозвалось ее глупое благородство. Поэтому больше она не совершит промаха!

Конгресс — это значит, что в столицу приедут ведущие ученые стран. Алекоса в первую очередь интересуют физики и химики. Однако почему бы не пригласить представителей других естественнонаучных дисциплин — астрономов, биологов? Это событие станет отправной точкой новой науки, так пусть оно будет по-настоящему масштабным!

Несколько молодых чиновников столичной администрации, похожих на Тирнена своей инициативностью, вызвались взяться за дело, привлеченные скорее красотой и славой олуди, нежели профессиональным интересом. Оставив канцеляристу заботы об оформлении документов и финансовых хлопотах, Евгения с помощниками в три дня составила план первейших мероприятий. Затем встретилась с учеными коллегами Алекоса, побывала в нескольких научных институтах Рос-Теоры. Были составлены и посланы приглашения ведущим ученым Матакруса, Мата-Хоруса, Ианты и Шедиза. Определен список секций…