– Допустим, – Рэксволд наклонил голову на бок. – Но что, если они спросят, откуда у нас такие богатства? – он постучал пальцем по рукояти кинжала. – Я лично отрежу язык тому, кто посмеет назвать меня вором или разбойником.

– Исключено, – вымолвила Лайла тоном, не терпящим возражений. – Все вложения в банк подлежат обязательной описи. Особенно придирчиво изучают ювелирные украшения и другие уникальные изделия. Проблемы могут возникнуть лишь в случае, если сокровища ранее уже были задокументированы на другое имя. Я ручаюсь, что эти драгоценности принадлежат моей семье и никогда не фигурировали в ценных бумагах банка.

– Откуда такая уверенность, если они пылились в одном месте? – продолжал сомневаться ассасин.

– Своё золото «Великий банк семи королевств» хранит в сундуках с особой эмблемой, узнаваемой на любом континенте. Я бы сразу отметила, если бы увидела их в сокровищнице. Но, похоже, они своевременно забрали всё, что им причитается.

– Ладно. Убедила. Банк так банк, – Рэксволд махнул рукой. – Поехали уже.

– Подожди, – Джон смотал верёвку и, поближе подведя Плутовку, взял перекинутый через седло плащ, протянув его Эрминии. – Если тебя ищут ассасины, лучше держать лицо под капюшоном. Конечно, он будет тебе великоват, но всё же лучше, чем ничего.

Воительница наградила мечника прохладным взором и произнесла:

– Я не из тех, кто бежит от судьбы. Если нужно будет взглянуть в лицо смерти – я это сделаю.

– Не сомневаюсь, – Джон продолжал держать плащ на вытянутой руке. – Но у нас, следопытов, говорят: хорош тот охотник, что замечает зверя первым.

Эрминия смерила предложенную одежду скептическим взглядом и коснулась пятками боков коня. Однако Рэксволд натянул поводья, удерживая Ветра на месте. Ассасин что-то сказал по-виверхэльски, качнув головой в сторону Алана, и покосился на Лайлу. Воительница вздохнула. Она неохотно взяла плащ и накинула его на плечи, скрыв голову под капюшоном. Убийца выслал коня вперёд – тот, постукивая копытами, пошёл по серой каменистой дороге. Джон и Алан направили своих лошадей за ним.

Странники проследовали через ворота, расположенные между двумя дозорными башнями, и въехали в город. Карстэнур часто называли Городом белого камня, так как в основе большинства построек лежал известняк, коим изобиловали южные края. Залитые солнцем светлые улицы с непривычки резали глаза. Мимо странников прошла толпа весёлых матросов со звонко смеющимися девицами, и Лайле тут же ударил в нос насыщенный запах рома. Наличие порта наводняло Карстэнур соскучившимися по земным утехам моряками, спускавшими львиную долю золота на дешёвую выпивку и распутных женщин.