— Но как же практика? — волнуясь, Лика не заметила, что снова перебивает наставника. — Ведь у меня уже начало получаться!

Дреней кивнул. — Всему своё время, дитя. Ты проявила добрые качества, и Свет осеняет тебя. Но нельзя спешить. Есть время для подвигов, и есть время для созидательного труда.

С этими словами он коснулся ладонью лба гномки, благословляя её, и, прошелестев одеждами, направился по дорожке, ведущей к Собору.

Лика смотрела ему вслед, закусив губу.

* * *

Золотистые блики играли на отполированных до блеска подлокотниках массивных кресел, возвышавшихся над овальным столом Зала Советов.

Солнце уже почти село, но светильники еще не были зажжены, и в наступающих сумерках, лица собравшихся, и без того мрачные, смотрелись несколько зловеще.

Лорд Ремингтон Риджвелл выглядел озабоченным и мрачным. Королевский трон слева от него пустовал, также, как и кресла, занимаемые обычно таном Митрасом Железногором, и главой Службы Безопасности.

— Полагаю, — заговорил он. — Мы можем начать.

При звуках его голоса взгляды присутствующих устремились на канцлера.

Граф откашлялся. — Как уже должно быть известно досточтимым членам Совета, его величество не смог сегодня принять в нём участие по причине занятости, но уполномочил меня провести внеплановое заседание в связи с имеющими место городскими событиями, в известной степени затрагивающими всех нас и оказывающими крайне неблагоприятное воздействие на общую политическую и экономическую ситуацию в городе. К моему глубочайшему прискорбию, я не вижу на этот раз среди собравшихся глубокоуважаемого тана Митраса Железногора, чьи необдуманные слова и действия привели к серьёзному конфликту дворфийской диаспоры с властями города. Урегулирование этой ситуации — первый и наиболее острый вопрос, стоящий на повестке нашего Совета.

— Бунты следует подавлять, а не урегулировать! — резко произнёс генерал Хаммонд Клэй, подкрепляя свои слова ударом кулака по столу.

Лорд Ремингтон слегка поморщился.

— Мы разделяем вашу уверенность, генерал, — сказал он. — Однако же, следует очень тонко чувствовать грань между бунтом и акциями протеста…

— Акции, — проворчал Клэй. — Пока вы, господа министры, будете поддерживать короля в его пасцифи… пацисфи… Демоны! Я хочу сказать — во всей этой его юношеской чуши про общерасовые ценности, мы так и будем получать одну проблему за другой! Бастующие дворфы, разбойничающие гномы, гноллы-террористы и Саргерас знает, что еще ждет нас завтра! Я считал и считаю, что отмена смертной казни была ошибкой…

— Полно, генерал! — подал голос эмиссар Талуун, высокий дреней в светло-зеленом камзоле. — Нам всем хорошо известно, что вы — сторонник радикальных подходов к решению проблем, но также очевидно, что они не настолько эффективны, как вам в это верится. В том, что для монарха человеческая жизнь имеет ценность, если вдуматься, нет ничего дурного.