Джардет снова замолчал, и на этот раз надолго. Лика боялась раскрыть рот, потому что чувствовала, что сидящий рядом с ней человек готовится сказать нечто очень важное.

— У него была девушка, — проговорил Джардет наконец, и Лика вся обратилась в слух. — Они… Наверное, любили друг друга. Я говорю «наверное» только потому, что не уверен в том, отвечала ли она ему взаимностью, но о его чувствах к ней знал, наверное, каждый, кто мог видеть его в ту пору. Простите, — он смутился. — Это, должно быть лишние детали, но я привык к точности и хотел бы, чтобы у вас была, по возможности, полная картина — это важно, вы поймёте потом, почему. Так вот, Аргуин был увлечён ею. Она была тоже из весьма уважаемого и знатного рода, и всё бы было хорошо, если бы не трагедия, случившаяся в самом начале распространения эпидемии. Девушка подверглась нападению в лесу, ей удалось выжить, поскольку постоять за себя она умела, а вот избегнуть заражения — нет…

— И… Что с ней стало? — спросила Лика, чувствуя неприятный холодок внутри.

Джардет посмотрел на неё, словно только что заметил.

— Ей повезло, — сказал он отрешённо. — В определенном смысле. Аргуин был первым, кто заметил проявление симптомов. Ему удалось обеспечить Лоране условия и уход, и, что еще важнее — сохранить это в секрете, посвятив в тайну лишь её отца. Он верил, что сможет ей помочь и именно тогда начал самостоятельно изучать медицину, делая при этом определенные успехи. Однако же, каким-то образом, королю удалось узнать обо всём, и у них состоялся тяжёлый разговор с братом, послуживший причиной их первой серьезной ссоры. Неизвестно, чем бы это могло закончиться, но, по иронии стечения обстоятельств, Аргуину помогла та же эпидемия, которая стала причиной его беды. Король имел неосторожность на охоте получить отравленную рану. А это оказалось веским поводом, для того, чтобы пересмотреть свою позицию относительно зараженных и начать принимать энергичные меры по выработке защиты. Собственно, тогда-то и была собрана наша команда. Времени у нас было в обрез. Король торопил нас, поставив весьма жесткие условия и рамки. Если бы мы не успели с разработкой, то погибли бы первые.

Джардет вздохнул и провёл рукою по лицу, словно отгоняя воспоминания.

— Аргуин знал о наших изысканиях, — продолжал он. — Однако, уже тогда был одержим идеей духовного перерождения и приоритета силы духа над физиологией. Он перерыл кучу литературы на эту тему, особенно увлекшись пандаренским учением о природе Ша, но я уже углубляюсь в детали. Когда мы провели первые эксперименты, реакция была… неоднозначной. Король был в ярости, но понимал, что выбора у него нет. Он был жесткий и сложный человек, но при этом не был ни трусом, ни глупцом. Осознавая риски, он все-таки решился на вакцинацию, и прошел её на удивление успешно. Чего нельзя было сказать о Лоране. Она выжила, но её психика не выдержала произошедшего. После того, как кризис миновал, она очень сильно изменилась. Перестала узнавать родных, практически ничего не помнила о себе, стала апатичной, безэмоциональной.