Договорившись о том, кому и что делать нужно, что разведывать, мужи разошлись, договорившись встретиться тут же к сумеркам. Переночевать, если придется и отправляться обратно.

Путь в гору оказался на удивление легким. Гнало в спину Рарога нетерпение скорее увидеться с Любором и вызнать наконец, что ему надо такого, что он не просто его за живое решил взять: семье пригрозить, всему Кременью, если понадобится — а оторвал с мясом то самое, что и так кровоточило уж сколько седмиц. И только едва корочкой зыбкой подернулось, как понял Рарог, что Грозе он нужен, что она не может тоже от него оторваться теперь и ради него даже изменила вечному своему холоду. Точно угадал княжич, куда бить больнее. А может, и рассказал кто?

В Оглобиче оказалось ветрено и шумно. Справные избы теснили бревенчатыми боками к середке улицы. Порой даже попадалась под ногами мостовая, что для веси и вовсе диковина. Правда была она старой и местами вросла в глину, но еще помогала пути больше, чем мешала. Стучал где-то внизу, у подножия холма едва слышный молот в кузне. Погавкивали собаки, еще взбудораженные с утра. Уже выходили люди на лядины после отгремевшего недавно Ярилиного дня. Насиделись без работы, нагулялись — хватит. Не особо скрываясь, Рарог прошел до гостиного двора, что тоже был тут, как и положено крупной веси, через которую купцы частенько проходят, останавливаются сил поднабраться перед трудным, хоть и недолгим путем через пороги.

Он прошел в харчевню гостиного двора Оглобича, где княжичу как будто и не место вовсе. И тут же его с двух сторон едва не вплотную подперли два крепких ратника. Словно только и ждали.

— Повезло тебе, Рарог. Как раз ждут, — и повели дальше, не спуская взглядов и держа руки к оружию поближе.

Из поварни тянуло наваристой похлебкой. Сновали кругом подавальщики: юркие мальчишки, видно, сыновья хозяина, не так уж давно надевшие порты. Они с любопытством посматривали на каждого, кто входил в харчевню, отмечая острыми наметанными взглядами, и ловко проскакивали между посетителями. В нутре так и заворочалось все от проснувшегося голода. To, что удалось перехватить по дороге в лодке, уж и забылось.

Да сейчас было не до того, чтобы набивать брюхо.

На удивление, Любор не слишком выделялся среди редких гостей двора, что сидели тут. Оделся не иначе с плеча какого-нибудь простого кметя, хоть и пояс, и оружие до сих пор выдавали в нем воина. Да и к лицу, коли приглядеться, можно было бы распознать старший род, уж больно черты точеные и нос с легкой горбинкой и вздернутыми крыльями, какой присущ мужам его крови.