Энни всхлипнула. Я пододвинулся и снова обнял её. Она улыбнулась, не глядя на меня, и вытерла глаз рукавом.

— Другой назвал бы меня самовлюбленной идеалисткой, ждущей прекрасного принца. Может и так. Мой эгоизм всегда позволял игнорировать слова других людей. Такая защита: думать только о себе, беречь себя для того, кому смогу отдать себя всю, без колебания и страха. Время шло, и я уже поверила, что обречена остаться в родной деревне навсегда. Может, когда-нибудь я даже смогу преодолеть ужас перед будущим и выйти замуж за одного из тех приятных рабочих, почтальонов, гарда, о которых мне то и дело твердит мама. Меня тошнило от одной мысли о подобном, но я, кажется, начала понемногу примиряться с действительностью. По счастью, меня взял к себе Паркер — на работе я могла отвлечься от тяжёлых мыслей…

— А почему ты не уехала. Куда-нибудь в большой город, где от принцев прохода нет?

— От принцев-то, может и нет, но вот только есть ли среди них тот единственный, который предназначен мне? Я вбила себе в голову, что это он войдёт в мою жизнь, но никак не наоборот. Возможно, за такой наивностью скрываются комплексы провинциалки, боящейся столицы и её жителей, но, как бы то ни было, я оказалась права. — Энни взяла мою руку и тронула запястье губами. Потом прижала мою ладонь к щеке и продолжила:

— Сначала этот парень, Фланаган. — я вздрогнул, но она, кажется, не придала особого значения. — Он был приятен в общении, приятен внешне, немного трогателен в своей городской простоте и наивности. Но, он сверкнул и исчез…

Энни чуть потемнела лицом, а я вдруг озлился на своего двойника: он чуть было не лишил меня первой в моей жизни настоящей любви. А что самое гадкое — это то, что Энни до сих пор его вспоминает. Мысленно я чуть было не пожелал этому другому мне провалиться на месте, где бы он сейчас не находился, но вовремя одумался. Мысль, даже самая малая, обладает свойством овеществления, а этот бесов Креван был не виноват в том, что встретил мисс Флауэрс и неожиданно глубоко запал ей в душу. Я уже начал понимать, что Фланаган был такой же фигурой в какой-то большой игре, смысл которой был пока недоступен для меня, но фигурой рангом повыше. Его привели в родную деревню и, далее: к месту перехода, прорехе, точно так же, как меня загнали на ту самую укромную поляну, где ходоки проводили свой ритуал. Пусть его. Я сменил гнев на милость и даже пожелал удаче своему неведомому близнецу…

Энни обратила внимание на мою задумчивость и потрепала меня по макушке:

— Не дуйся, я переживаю о том парне, но и только. А вот в тебя я влюбилась по уши. Так что засунь свою ревность куда подальше и поцелуй своё сокровище покрепче…