— Вы верно понимаете. Я постараюсь наладить общение, чтобы учить ее. Но на самом деле хотела поговорить о другом.

— Я весь внимание, миледи, — он заинтересованно смотрел на меня поверх чашки.

— Я сегодня читала книгу о каганатских магах. Там вполне однозначно говорится, что способности к волшебству наследуются. Ерден и история его семьи это тоже подтверждают.

Судя по тому, как менялось лицо собеседника, он понимал, к чему я клоню.

— Отец, дядя и бабушка мальчика тоже маги с талантом к оборотничеству, — подчеркнула я. — Поэтому уверена, вы поймете мой интерес к матери Тэйки.

Господин Дарл поджал губы, отвел взгляд.

— Я знаю, что она мужу не родная по крови, — добавила я. — Он сам сказал, когда мы ее искали.

Лекарь поднял голову, с явным облегчением выдохнул.

— Это хорошо. Я не раскрываю чужие тайны. А вы как относитесь к такой новости?

Я пожала плечами:

— А как мне к ней относиться? Это факт, данность, но Тэйка от этого не перестает быть дочерью лорда Эстаса.

— Тоже верно, — кивнул он.

— Муж сказал, что не знает даже имени той женщины. Но я нахожу это странным. У нее ведь могли быть родственники, кровный отец девочки. Муж хочет попытаться связаться с семьей Ердена, живущей в невообразимых далях. Поэтому я не могу себе представить, что он не искал родных новорожденной у себя под носом, в Хомлене.

— Поисками занимался я, чтобы это небольшое расследование не так явно связали с появлением у Эстаса дочери, — признался лекарь. — Мать Тэйки звали Сувда. Они с мужем, имени и фамилии которого никто не вспомнил, переехали в Хомлен незадолго до событий, о которых я не могу говорить. Так что Эстас не обманул, он не знает полного имени женщины.

— Сувда, насколько я знаю, распространенное имя, — вставила я.

Собеседник кивнул:

— Именно в этом и заключалась сложность. Искать родственников Сувды, лицо которой нельзя было разглядеть, — обреченная на провал затея. С таким же успехом можно было искать родных Марики. Здесь каждую пятую так зовут.

— А кровный отец? — учитывая то, как Эстас Фонсо заботился о Тэйке и любил ее, назвать какого-то неведомого мужчину настоящим отцом ребенка у меня язык не поворачивался.

— Я выяснил только, что он зарабатывал на жизнь тиснением кожи и погиб при осаде города. Его беременная жена осталась одна. Скорей всего, она плохо переносила беременность, оттого и не уехала из Хомлена, — он пожал плечами. — Это только догадки. Достоверных сведений нет. Только то, что в городе у нее не было родственников. Стражи расспрашивали, пытались расследовать убийство. Честно скажу, они не очень старались. Ближайшие соседи, конечно, знали, что произошло, что с ней сделали. О ней не говорили. Даже со мной. Наверняка что-то рассказывали отцу Беольду, но он не нарушит тайну исповеди.