Парень рассказал мне немного о каганатских дарах, но чувствовалось, что он сомневается, стоит ли обсуждать с чужачкой такую особую тему. Смущать Ердена, как и заставлять его юлить или говорить полуправду, я не хотела, поэтому довольно быстро закончила беседу.

Мне пока хватало сведений о том, что каганатские дары с самого начала, без дополнительного обучения хороши в защите. Это я прочувствовала, натыкаясь на вполне осязаемые стены Тэйки. Порадовала новость о том, что одной лишь силой эмоций зачаровать кого-то нельзя, для этого нужно знать формулы и уметь взаимодействовать с потоками. Ерден знал формулу смертельного проклятия, достаточно сильно ненавидел первого хозяина, но не умел работать с потоками, поэтому не мог отомстить за себя сам. Ердену понадобилась я, мои желание и умение покарать. Образ того человека мальчику удалось мне передать, потому что наши ладони соприкасались.

Вообще, насколько я поняла, в каганатской магии большое значение уделялось прикосновениям и жестам. Привычное мне итсенское волшебство отлично обходилось без касаний, будь то бой, защита, лечение или зачарование трав. У мэдлэгч существовала целая система знаний о правильных прикосновениях. Даже по оговоркам Ердена это было очевидно. Меня, разумеется, подобная особенность заинтриговала, но я понимала, что нужно ждать появления бабушки мальчика. Если кто и мог мне рассказать о магии мэдлэгч, то только она.

Но все же внятное объяснение, почему Тэйка разбила шарики и не тронула при этом коровий череп, я получила. Чары шариков сияли интересно и привлекательно, совсем не так, как руны или черепа. Магия моих елочных украшений напоминала каганатскую и разительно отличалась от прочих моих артефактов. Поэтому Ерден даже решил, что я, итсенский маг, не могла самостоятельно сделать шарики, а Тэйка уничтожила чей-то подарок мне.

Логика в таком предположении была, а поведение девочки вписывалось в общую канву. Вначале попытка испортить мне удовольствие от малахая, потом атака против гребней, а после разбитые «подаренные» шарики. Жестокое, продуманное и какое-то недетское поведение.

Джози, правда, так не считала. Она называла Тэйку злюкой и ревнивицей, тоже очень огорчилась из-за шариков и заверила, что со временем все наладится.

— И не таким бодливым козам рога обламывали, — с чувством сказала подруга. — Не берите близко к сердцу, леди Кэйтлин. Еще и трех месяцев не прошло, как вы знакомы. Перебесится, успокоится, ценить и любить будет!

Джози потянулась за печеньем, а в коридоре послышались шаги мужа. После прошедшего в напряженном молчании ужина все разошлись по своим углам. О посиделках в библиотеке речь не шла, но и к себе муж меня не пригласил. Извиниться за неуместные намеки, за свое упрямство во время разговора он не посчитал нужным. Обсудить со мной наказание для Тэйки — тоже. Мне это казалось неправильным, но и навязывать свое общество я не собиралась, поэтому не отказалась от изначального плана провести вечер с Джози.