Её сердце болело, как же он, её дорогой первенец, её сынок, был похож на Уильяма! Такой же решительный и уверенный в своей победе. Как же она боялась, что всё это повториться, что она увидит, как гвардейцы, объявив о победе, принесут на щитах его окровавленное и изувеченное тело. Слёзы вновь накатились и готовились хлынуть ручьём. Верный Аксель стоял рядом, разъярённый, словно грифон. Она его прекрасно понимала, будь её воля, она был пошла в бой рядом с сыном, чтобы закрыть его от удара или стрелы. Но в случае его смерти, она была следующей претенденткой на престол. Её младший мальчики подбежали к ней и вцепили в подол платья. Каллина уже ушла в свои покои, а камень, что висел на её плечах, становился всё больше и больше.

Лишь Ариана была той опорой, что помогала ей не впасть в апатию или того хуже. Хелена её завидовала, завидовала по-чёрному. Ариана была красива и сильна. Она потеряла своего первенца, и Хелена думала, что леди СтоннКассел пережила куда большие страдания, чем она сейчас. Не увидеть своего долгожданно ребёнка и узнать, что он умер сразу после рождения — страшнее пыток Ненасытного. Но она чувствовала, что Ариана была сильной, словно она росла среди солдат, а не джейстенских вельмож, хотя, учитывая, что Джейстен — оплот всяческих интриг, можно понять, что она с малых лет закалялась в этих интригах.

Сама по себе Ариана была красива. Голос её был сладок, а глаза, карего цвета, так подходили к волосам, что императрица-мать ловила себя на мысли, что Ариана ей нравиться, даже чересчур сильно. От таких мыслей она сей же момент отмахивалась. Она была её советчице и помощницей, ни больше, ни меньше.

Её дочка, которая во всем подражала матери, всё время проводила с Каллиной, Артуром и Ричардом. Девушка сумела найти ключ к их сердцам. У неё была добра улыбка и не менее добрые глаза, изумрудно-зелёного цвета, доставшиеся от отца, в которых читалась грусть. Девушка лично знала всю прислугу всего своего рода, и после нападения, она прикрывала каждому погибшему веки. Своим телохранителям, няньке-кормилице и фрейлинам. Девушка переняла материнскую манеру, и всегда держала лицо, кровь Мейнголдов и СтоннКасселов пела в ней. Артур и Ричард — искренние и честные, рассказывали ей обо всем, а Адриана только и слушала. Каллина же, когда братья были с Найтом, о многом говорила с Адрианой, прямо как Хелена и Ариана.

Иногда Хелена помышляла о том, а что было бы, если СтоннКасселы так и остались императорским родом? Люди их любили и шли за ними в пекло, как-то она спросила Ариану об этом