— Твое здоровье, Оттавио, — гер Рахе уселся за стол и отсалютовал Оттавио кружкой, — тут такое дело. Ты, наверное, знаешь, что я ездил к гер Брюнне и восстановил там закон и справедливость. Также я очень тщательно расспросил свидетелей убийства Адлера гер Брюнне. Благородных свидетелей. И вот какая вырисовывается картина. Когда ты выстрелил, ты произносил какое-то заклинание, потом окунул в кровь пальцы и коснулся амулета, который носишь на груди. Он все еще там, я его чувствую. А значит, — гер Рахе хищно улыбнулся, — ты не просто убил Адлера, ты принес в жертву члена древнего имперского рода. В жертву своему родовому духу, скорее всего. Одного этого достаточно, чтобы тебя уничтожить. Но я копаю дальше, Оттавио. Я раскопаю все твои служебные преступления, мелкие грешки. Просто застрелить тебя мне будет мало. Я хочу тебя уничтожить!

Джакоб аккуратно отхлебнул из кружки, сморщился и вылил остатки на каменный пол.

— Не пиво, а моча. Ты правильно сделал, что не стал пить.

Внезапно он одним движением поднялся из-за стола и оказался рядом с Оттавио. Тот рефлекторно оттолкнул одержимого концентрированной силой. Гер Рахе встал совсем близко и, склонившись к ар Стрегону, вкрадчиво спросил:

— Где бумаги, Оттавио? Описание ритуала? В сданных тобой документах его не было. Мой покровитель очень сильно хочет получить эти документы. Я предлагаю тебе сделку. Ты ведь одаренный и знаешь в них толк, — волчья ухмылка снова перекосила лицо Джакоба. Он потер тыльной стороной ладони свой уродливый шрам. — Сделка такова. Ты передаешь мне документы, описывающие ритуал. А я просто убиваю тебя. Ты погибнешь легко и без мучений. Не будешь опозорен и лишен титула. Я не буду преследовать твоих друзей и родичей. Моя месть окончится с твоей смертью. Иначе, — он сделал паузу, и глаза его вспыхнули знакомым безумием, — иначе я уничтожу все, что тебе дорого. Твоих друзей. Красавицу Элизу. Твоего брата. И лишь потом я примусь за тебя. Ты умрешь на плахе, лишенный титула, позорной смертью простолюдина. Что скажешь? Как тебе мое предложение?

Оттавио, который всю эту замечательную речь все больше и больше заводился, вдруг резко успокоился. Он принял решение четкое и бесповоротное. Ему нельзя рисковать. Не сейчас, когда у него появился сын и, может быть, Элиза. Рисковать нельзя. А опасность устранить необходимо.

— Если ты раздумываешь, не убить ли меня, знай. Мой дух заклят на то, чтобы вернуться к покровителю после смерти. Он все равно все узнает. Моя смерть тебе ничем не поможет, — продолжил гер Рахе.