Славий, подошел к границе круга, опоясывающего пентакль, и там остановился. Пение умолкло. Император сбросил длинный черный меховой плащ, в котором он прибыл в храм. Под плащом Славий был одет полностью в белые одежды: белые брюки, белые сапоги, белый чуть удлиненный дублет без каких-либо украшений. Донрен настоял на том, чтобы вшить в дублет металлические пластины, превратив его, таким образом, в парадный вариант гленардины. Славий долго отказывался, но Донрен был настойчив, а Гленард, Лотлайрэ и Ниара его поддержали.

Славий вошел в круг, где его уже ждал, улыбаясь, Первый Священник мэтр Латий ан Лангделен, одетый в свободную длинную белую мантию. В отличие от большинства ритуалов, на алтаре было немного предметов. Кинжал с белой ручкой, два браслета, золотая чаша с вином, небольшой хлеб на серебряной тарелке, широкая золотая чаша, в которой горел огонь, и такая же серебряная чаша с водой. Зато вокруг алтаря, по периметру круга, были расставлены многочисленные золотые треножники, на которых, на красных бархатных подушечках, лежали регалии Империи.

Поклонившись Славию, мэтр Латий, обошел вокруг границы пентакля, закрывая его заклинаниями от внешнего мира. Пока он делал это, хор пел хвалу Двум Богам, призывая их присоединиться к ритуалу. Церемония коронации отличалась от других обрядов, в том числе, тем, что не сопровождалась призывами к стихиям присоединиться к ней. Латий не расставлял символы стихий по сторонам света и не взывал к ним. Сегодняшнее событие было только между Славием и Богами.

Закончив с кругом, Латий вернулся к алтарю и громко обратился к Богу и к Богине, призывая их присоединиться к ритуалу. Присутствующим на мгновение показалось, что воздух колыхнулся, огонь в золотой чаше заплясал ярче, а по поверхности воды в серебряной чаше прошла рябь.

— Ты ли тот, кого люди Андерриоха призвали владеть Империей и править ими?! — громко и торжественно вопросил мэтр Латий у Славия в наступившей тишине.

— Перед людьми и перед Богами, я тот, кого призвали люди Андерриоха, — ответил Славий, протягивая обе руки вперед, к Латию.

— Пусть же Боги возьмут тебя за руки и ведут тебя и Империю к процветанию! — произнес Латий.

Он взял с алтаря два широких браслета, золотой и серебряный. На каждом из браслетов была изображена ладонь. Золотой, символ руки Бога, Латий надел на запястье правой руки Славия. Через несколько мгновений другую руку Славия обнял серебряный браслет, символизирующий руку Богини.

— Что отдашь ты Богам, призванный править землями? — спросил мэтр Латий.

— Всего себя отдам, тело свое и кровь свою, — ответил Славий.