— Выбор есть всегда, Лаз, — она грустно усмехнулась. — Но, боюсь, этот выбор тебе не понравится.

— Что если мы не договоримся с твоим приятелем?

— Зависит от того, как пройдет встреча. Ордену Блистающего Короля в любом случае конец. Всех арестуют до конца этого дня. Главарей отправят в тюрьму, рыцарей первого круга и учеников передадут их семьям с порицанием. Рыцарей третьего круга, вероятно, казнят. А может, и нет. Всё зависит от того, что ты будешь говорить. И что будут говорит они.

— Я хочу свободы для всех, — он резко встал, Миэльори положила руку на эфес сабли. — Я готов принести себя в жертву. Пусть меня пытают, мучают, казнят, но эти люди не должны пострадать. Они шли за мной, и я несу за них ответ.

Альвийка расхохоталась. Лазаинар удивленно посмотрел на нее.

— Всё тот же Гусенок! — воскликнула она, смеясь. — Потрясающе. Благородный, умный, смелый, но настолько идеалист, настолько оторванный от реальности, что даже смешно. Неужели ты думаешь, что кого-то интересуют твои жертвы? Неужели действительно веришь, что от твоего слова, от твоей готовности принести в жертву себя, кто-то снимет вину с твоих соратников? Так бывает только в благородных легендах, записанных в старых книгах, Лаз. В реальном мире каждый получит по заслугам. Уж точно никто не собирается прощать твоего графа, да и восемь остальных Рыцарей у Трона тоже получат свое.

Он сел обратно на кровать, явно смутившийся.

— Но их участь действительно зависит от тебя, Лазаинар, — продолжила Миэльори. — Договорись с Гленардом, и их наказания будут минимальными. Никаких казней, никакого пожизненного гниения в мокром подвале темницы. Даже, возможно, пыток им удастся избежать. Ссылка, лишение титула, может быть, пара лет заключения в комфортных условиях, максимум. Гленард суров, но милостив к тем, кто не является ни его врагом, ни врагом столь любимой им Империи. К тому же Гленард близкий друг Императора и обладает на него колоссальным влиянием. Только подумай, какие возможности открываются перед тобой! Ты получаешь возможность не только спасти и себя, и своих людей, но и обсудить свои идеи с единственным человеком, который готов их выслушать. И единственным человеком, который способен донести эти идеи до ушей Императора. Как можно не воспользоваться этим шансом?

— Хорошо, — он решительно встал. — Я согласен. Пойдем.

— Оставь кинжал здесь, пожалуйста, — попросила она, также поднимаясь. — И второй тоже. Не могу тебе гарантировать свободу, но обещаю, что до Гленарда ты доберешься в безопасности и без оков.

— Садись, Лазаинар, — Гленард указал на стул перед своим столом. Альв молча сел, настороженно наблюдая за собеседником.