Удивительным образом наказание не коснулось только Ли Луня, который благополучно отсиделся за государевым креслом. Ординарец, битый по любому поводу, счел это добрым знаком и в полной мере насладился муками высокого командования. В кои-то веки колотушки достались кому-то другому.

   Но счастье юного Ли длилось недолго. Не успели битые военачальники уползти прочь из шатра Великого вана, как вестовой с воплем «Срочное письмо для Сян-вана!» рухнул у ног государя.

   - От кого послание? - спросил тот, с подозрением разглядывая лакирoванную коробку.

   - С той стороны передали, - уклончиво ответствовал гонец, дернув головой в нужном направлении.

   Чуская и ханьская армия стояли друг против друга,и перепутать, где чья сторона, было сложно и сослепу. Кто отправил письмо, тоже спрашивать не имело смысла. Уж точно не главный ханьский кашевар.

   - Ага!

   Опустевшая коробка полетела в Ли Луня, но была им аккуратно поймана и спрятана в рукав ханьфу. На случай, если ван-гегемон пожелает ответить.

   - Мой названный братец Лю Дзы окончательно охамел, – молвил Сян Юн, пробежавшись глазами по тексту послания. - Знаешь ты, что здесь написано, Ли Лунь?

   - Слуга не знает и знать не может, - отчеканил ординарец и добавил, но уже мысленно, что вообще не желает знать.

   - Братец Лю прислал мне порицание, - сообщил Сян-ван и углубился в чтение.

   Слово это юноша слышал впервые, и звучало оно в государевых устах прямо-таки зловеще. И чтобы снова не оказаться крайним, Ли Лунь начал осторожно смещаться в сторону выхода из палатки, чтобы в тот же момент, когда разразится гроза, стремительно прошмыгнуть наружу.

   - Стало быть, первое мое преступление... – чуский князь прищурился, вчитываясь в иероглифы. - Я поставил эту собаку черноголовую управлять землями Шу и Ханьчжуна, вместо того, чтобы сразу усадить на трон в Санъяне. Ну-ну...

   Никого не обманул спокойный голос и расслабленная поза, глаз-то у вана-гегемона уже горел жестоким огнем, не предвещающим ничего доброго.

   - Сун И, хитрую задницу, я убил, выходит, беззаконно. Ага-ага... О! А еще, самовольно подчинив себе войско чжухоу, вторгся в пределы застав. Ах, я – мерзавец! Как я, такой-разэдакий, посмел? Не ведаешь, Ли Лунь, как у меня только наглости хватило?

   Ординарец, уже было прицелившийся порскнуть в щель между полoтнищами, бодро отрапортовал, что, дескать, если он, нижайший из слуг, совсем-совсем не в курсе, откуда у Великого вана берутся добродетели, коих не счесть,то про наглость ему ничего не известно.

   - А вот братец Лю всё-всё про меня знает. И про тo, как я сжег циньские дворцы и палаты, и как сделал своих военачальников ванами. А главное-то, – Сян Юн распалился не на шутку. - А главное, как я убил Куай-вана, бедняжку! По всему выходит, что твой господин, Ли Лунь, самый главный преступник перед всей Поднебесной и к тому же безнравственный человек. Каково, а?