Лонгрен едва заметно усмехнулся.

— Да, в твоих словах есть смысл. Но эта женщина не шлюха… она моя наложница, и пока она нравится мне, я от неё не избавлюсь. Я — король, и я могу себе это позволить.

Наоми, явно оскорблённая этими словами, поднялась с кровати.

— А я нравлюсь вам, дорогой муж? Разве я не моложе и не красивее её? Разве моё тело менее желанно?

Лонгрен повернулся к Наоми лицом, и девушка, решившись воспользоваться положением, скинула с себя ночную рубашку.

— Разве я не достойна вашей любви? Я ведь ничуть не хуже. Уверенна, она не делает ничего такого, чего не могу я. Позвольте мне доказать, что я по-настоящему предана вам, что только от меня вы можете получить ту любовь, которой так не достаёт.

Наоми приблизилась, и Лонгрен позволил ей коснуться себя. Она дотянулась до его липких губ, и несмотря на то, что от мужчины разило перегаром, страстно поцеловала его.

***

На Архорд опустились сумерки, и Мисора, забившись в дальний угол сада, слушала тишину, периодически поглядывая на мерцающие вдали огоньки, зовущиеся звёздами. С уст её срывалась тягучая и томная песня:

На поле брани растерзано тело,

Тело воина в качестве дани.

Дани богам с золотых берегов,

Что живут на земле, где нет войн и оков.

Искромсали его, иссушили до дна.

Он лежит во земле, что всегда холодна.

А над ним звенит сталь. Где-то мёртвая грудь

Молодого бойца не успела вдохнуть.

Она замолчала, когда услышала шаги, и повернулась, различив на дороге знакомый силуэт.

— Микаэль? Мне казалось, мы не условились о встречи сегодня.