— Ты называл меня шлюхой, унижал, а теперь решил еще и покалечить? Отпусти меня!

Он потянул ее за собой, укладывая на смятую постель и обвивая своим телом. Зажал собой, словно в смирительную рубашку нарядил. Лера слабо трепыхалась, понимая, что он не отпустит ее. Но все же продолжала сопротивляться.

— Ты получил, что хотел!

Он подул на горящее плечо. Лера уже хотела вслух рассмеяться подобной попытке облегчить боль, но его дыхание несло в себе морозный дух. Кожа начала покрываться инеем. Мучительные пульсации стали утихать.

— Так на Нептусе наказывают неумелых шлюх, не сумевших удовлетворить принцев? — Лера попыталась ударить его в колено, вырваться, но Эгильрих закинул бедро ей на ноги, обнял, расположив руку на груди — обволок ее всю.

— Ты будешь удовлетворять только одного принца. — Он прижался губами к основанию ее шеи, прикусил кожу зубами.

Лера дернулась от неожиданности, скользнула вверх-вниз по его телу, невольно позволяя ему вдавить обмякший член в расщелину между ягодицами.

Он был повсюду!

— Не буду. Тебе придется взять меня силой.

Глупое заявление для той, кто пережила два сумасшедших оргазма и до сих пор не могла отдышаться.

— Если однажды это произойдет, то ты сама будешь виновата. — Он лизнул место укуса, и Леру снова пронзило сладким волнительным ощущением.

— Конечно! Кого обвинить, как не шлюху?

Чем больше она злилась, тем спокойнее он становился.

— Ты никогда мне этого не простишь, да? — Грусть в его голосе звучала как-то обреченно.

— Да! Потому что ты даже не думал извиняться! Или принцы не просят прощения? — Она смотрела прямо перед собой, смаргивая злые слезы.

— Нет. Не просят. Они приказывают. И их приказы незамедлительно исполняются. Но я не принц. — Он осторожно перевернул ее на спину, нависая огромной глыбой.

Неужели Командующий казался ей крупным и мощным? Нет, он был неуклюжим увальнем рядом с широкоплечим и высоченным исполином.

— Да? А час назад был принцем.

— Я рожден принцем, но отрекся. И я… не должен был говорить тебе всех тех слов. Но это уже сказано, и этого не изменить.

Лера чувствовала себя ребенком. Но уязвленная гордость никак не желала униматься. Вместо конфеты выпрашивает извинение. Пора с этим заканчивать.