Над белоснежными кронами деревьев повалил дым.

— Проклятые шавки, — процедила Анна. — Давай, Анж. Раз, два, три!

Толчок, скрип песка, и вот: “Качурка” уже покачивается на волнах. Анна запрыгнула на борт, рядом возник Гран с рюкзаком Анжея. Подбежала Вражка, шлёпая прямо по воде, закинула бурдюки и забралась в лодку.

Анжей, единственный оставшийся за бортом, навалился на нос яла, толкая его глубжев море. Когда вода достала ему по пояс, Анна крикнула:

— Забирайся, они на берегу!

И оттолкнулась шестом.

Анж успел подтянуться, покачнув судно, и перевалиться за борт. На секунду он испытал невероятное желание остаться лежать на дне, но пересилил себя, встал, забрал у сестры шест и оттолкнулся, предоставляя ей поднять парус.

Но уже не надо было торопиться: Красные Псы не решались зайти в море, топтались на берегу, тоскливо подвывая, и устремляли безглазые морды в сторону “Качурки”. Головы их были опущены, а шкуры горели на фоне белого песка.

Один пёс все же решился, опустил лапу в воду, но с жалобным визгом отскочил назад. Лес позади разгорался, трещал, искрился — пламя мгновенно охватило тополя.

Лодка медленно плыла прочь, а путники смотрели на столбы пламени.

Вражка опомнилась первой, взяла Грана за руку и, осмотрев, ахнула.

— Анжей, дай мне воду и найди пастушью сумку.

— Я не знаю, как она выглядит.

— Тогда промой рану водой, я сама поищу.

Она судорожно принялась рыться в запасах, а он, тем временем, поливал повреждённую руку баша водой. Рана выглядела ужасно: кровь всё не останавливалась, лилась с обеих сторон, пропитывая всё вокруг тёмно-алым. Как только на неё попала вода, Гран зашипел, дернулся, но недостаточно сильно, чтобы освободиться. Он был бледнее, чем обычно.

— Потерпи, пожалуйста. Сейчас Вражка даст тебе обезболивающее.

— Мне не больно, — вяло возразил бывший король.

Вражка вернулась к ним, сжимая пучки трав.

— У меня так мало всего! — сказала она, словно бы оправдываясь. — Так мало, а мне же казалось, что всего хватит. Так, Гран, это ивовая кора, жуй её.

— Я тебе что, олень?