— Шин, тебе нужно будет пройти через этот портал. Когда выйдешь — жди там, где окажешься. Жди, пока не стемнеет. Если понадобится — до полуночи. Я открою еще одну дверь. В нее пройдет вот этот ребенок. Ты заберешь его и отвезешь в Бельскернир. К Эйтлинн. Если ее там не будет… — Киэнн на секунду задумался: — Найди ее в любом случае. Ищи, пока не найдешь. И отдай ей мальчика. Скажи… Хотя нет, ничего не говори. Я сам скажу.

Агишки послушно смотрел на него огромными карими глазами, почти осмысленно смотрел.

— Запомнил? — нетерпеливо уточнил Киэнн. — Повтори.

Последнее было лишним: он выполнит то, что велено, даже если не будет помнить ни единого слова. Но Шинви повторил все в точности — запинаясь, коверкая слова в своей привычной манере, но верно.

— Хорошо, — кивнул Киэнн. — Теперь иди, приятель. И постарайся там впредь не упиваться до беспамятства, а то ведь в другой раз так легко не отделаешься!

Широкая бурая спина агишки на мгновение закрыла собой свет и исчезла в пьяном сиянии благоуханного полудня Бельтанэ. Того всевластного Бельтанэ, когда, если верить легендам, сами пустые, бесплодные недра Аннвна наполняются живительным светом и в ледяной Бездне Домну цветут яблони… Пусть его света хватит и для тебя, Лу! Киэнн тряхнул головой. Воды Аннвна! А ведь я и впрямь имею полное право дать тебе имя, пацан! Почему бы не имя старика Луи, черномазого Луи Джефферсона по прозвищу Дикий Индюк? Того, что был родом откуда-то то ли из северной Алабамы, то ли из южного Теннесси. Вечного бродяги и… настоящего короля. Хорошая шутка ведь. Вот только чем тебя одарить — не знаю. Да и вряд ли ты его запомнишь, это имя…

И он прошел те же девятьсот шесть шагов лабиринта Кэр Анноэт в еще один, теперь уже последний, раз, по-прежнему прижимая к себе холодное, как колотый лед под ногами, но, по счастью, все еще материальное тело безымянного мальчика и отчаянно убеждая самого себя, что это сработает, вне зависимости от того, живым или мертвым проведет он его по этому пути. Все сработает, Лу выпустят, потому что, мать его, я так хочу! И я хочу этого, как еще ничего и никогда, будь я проклят! А потом он открыл еще одну золотую дверь между жизнью и смертью, и только после этого снова уложил бездыханное тело маленького Дэ Данаана между трех лепестков без сердцевины — таких огромных, таких древних и мертвых.

Теперь остается только ждать. Может быть, стоило попробовать сжульничать еще раз? Скажем, пройти лабиринт повторно, уже за себя самого, открыть две двери — сразу или по-очереди… И какую оплеуху тебе отвесят за это теперь? Хорошо еще, если только тебе одному. Хотя нет, тоже скверно: если я буду мертв, то ничем не смогу помочь тебе, Лу. А я очень хочу тебе помочь. Потому что это важно. Ты не справишься один и я не могу предать тебя. А еще ты понесешь мое бремя.