И вот с улицы донесся приглушенный толстыми стенами звон; городские часы били двенадцать.

— Вот, сейчас! — восторженно прошептал Вальдемар. — Слышите?

И Аннет услышала.

Застонали ступени лестницы, а затем прозвучал знакомый механический скрип.

— Он идет! — дрожащим голосом проговорил Эрми. Вальдемар восторженно всплеснул руками. Лицо у него стало такое счастливое, будто ему было семнадцать, и он влюбился в первый раз в жизни.

Темноту прорезал луч красного света, и лестница озарилась отблесками адского пламени. С величавостью, вполне достойной театрального Каменного Командора, по ступеням спускался Железнорукий. Вид у него был поистине жуткий. Его пылающее под рубахой сердце, неестественно длинные ноги, железные пальцы и мешок на голове глубоко впечатлили исследователей потустороннего.

Эрми присел, словно пытаясь спрятаться за треногой фотоаппарата. Вальдемар мелко задрожал и попятился.

Теперь Аннет наблюдала за Железноруким с безопасного расстояния и отметила несколько любопытных вещей. Во-первых, на том месте, где у людей находится лоб, под тканью мешка отчетливо вырисовывалась крупная шишка (Аннет удовлетворенно хмыкнула).

Во-вторых, походка у призрака стала слегка неуверенной; его мотало из стороны в сторону, длинные ноги заплетались, а из кармана рубахи высунулась початая бутылка. Гордо выпрямив спину, призрак шагнул с лестницы на пол, оступился, взмахнул руками-граблями и пробормотал незатейливое ругательство.

— Вы слышали? Он ругается! — дрожащим шепотом изумился Вальдемар.

— Кажется, он помянул распутную чертову бабушку, — ослабевшим от волнения голосом подтвердил Эрми и торопливо добавил:

— Исследователи еще ни разу не регистрировали случаи сквернословия среди привидений. Это сенсация, дорогой Вальдемар! Редактор меня озолотит.

Вальдемар охнул и направил на призрака подрагивающий указательный палец:

— Посмотрите, посмотрите! Он достает из кармана… он достает бутылку шнапса!

Сделать это протезами было непросто, однако призрак справился. Пробубнив что-то невнятное, он ткнул железным пальцем в пробку, вытащил ее, как штопором, а затем сделал попытку промочить горло. Мешок на его голове сбился набок, и прорезь для рта оказалась под правым ухом. Безуспешно потыкав горлышком в нижнюю часть лица, призрак нашел блестящий выход: он оттянул ткань мешка так, что дырка для левого глаза сползла вниз, сунул в дырку горлышко и, откинув голову назад, жадно забулькал.

— О боже! — потрясенно молвил Эрми, высовываясь на миг из-за фотоаппарата. — Он пьет… пьет… глазом? Это невыносимо. Ужасное, но при этом поразительное зрелище!