Первым делом принялся допрашивать мужчин. Оккультисты спорили, негодовали, грозили оглаской. Полицейский свирепел и не уступал. Он по памяти цитировал подходящие строки из королевского уложения о защите памятников архитектуры и мелком хулиганстве.

В конце концов, стороны пришли к соглашению. Городские власти в лице Пендельфедера милостиво согласились ограничиться штрафом. Эрми и Вальдемар решили покончить с делом немедленно: достали чековые книжки и выписали нужную сумму. Полицейский просиял и спрятал чеки в карман, забыв отдать квитанцию. Затем попросил помощника проводить господ на выход.

Жадно и недальновидно, отметила Аннет. Толстяку стоило вести себя иначе. Не ругаться с нарушителями, а умаслить их в обмен на обещание держать язык за зубами, а журналистское перо под замком. Тогда удалось бы и дальше морочить суеверным туристам голову и драть с них денежки за возможность поглазеть на несуществующего призрака.

— Ну-с, а теперь поговорим с вами, госпожа Вик, — наконец, обратился Пендельфедер к Аннет, и та вздрогнула, вырванная из собственных мыслей. — Боюсь, вы так просто не отделаетесь. Ваши нарушения куда существенней, чем у этих столичных хлыстов. Мне только что доставили записку от бургомистра, — полицейский кивнул на листок бумаги, который несколько минут назад положил на стол его помощник. — Господин Гильоше просит отнестись к вам со всей строгостью. Город предъявляет вам ряд обвинений…

Аннет не верила своим ушам. У нее дух захватило от возмущения, и она целую минуту беззвучно разевала рот, не в силах найти подходящие слова.

— Какие обвинения?! — выдавила она. — Это я жертва! Меня похитили и чуть не убили в вашем городе!

— Обвинения таковы, — Пендельфедер выставил руку и принялся загибать пухлые пальцы. — Нарушение общественного порядка — раз. Незаконное проникновение на территорию памятника архитектуры с причинением ущерба — два. Нанесение телесных повреждений господину Петру Колезвару — три. Ну, и главное…

Полицейский убрал руку и нахмурился.

— Своими бездумными действиями и подстрекательством вы убили городскую легенду о Железноруком. Ту сказку, что привлекала толпы туристов и кормила Механисбург не одно десятилетие.

Помощник полицейского охнул, а представители общественной дружины возмущенно засопели.

— Это не легенда, а надувательство, — отрезала Аннет. — Вы тут все отъявленные жулики. У меня тоже есть, что предъявить вашему городу.

— Утром разберемся, — полицейский зевнул. — Боюсь, вам придется провести ночь в камере. На это было особое указание бургомистра. Знаете, он вас крепко недолюбливает.