— Иначе на него падёт ярость Протектората и моя собственная ярость, а я в гневе страшен, ты же знаешь.

— Особенно когда заканчиваются печенья с предсказаниями, — кивнула Кира. — Моё участие в ритуале останется тайной?

— Разумеется. Это твоя жизнь и твоя магия.

Кира вытянула вперёд руку. Крошечный огонёк мелькнул на ней и исчез.

— Я теперь бесполезна, — прошептала она.

Она оставалась магом. Едва-едва.

Райли шагнул к ней и обнял её.

— Всё будет хорошо, — прошептал он. — Это не конец света.

Для Киры это был как раз конец света. Но она не стала его разубеждать.

— Целитель сказал, что есть надежда, — прошептала она. — Что на дне моей души всё ещё бурлит родник и, возможно, есть шанс, что…

— Есть, — очень тихо сказал Райли. — Как у умирающих людей есть шанс заморозить своё тело после смерти в жидком азоте, проснуться через тысячу лет и жить вечно. Но очнутся ли они?

Кира сглотнула.

— Я поняла.

Зато она не потеряла свою душу. Опустошения не было, и не было горечи, как у профессора в видениях: всё тепло, нежность и сострадание Киры остались при ней. Должно быть, её защитило собственное донорское искусство: ведь у донора невозможно забрать желание дарить и отдавать. А значит, её любовь не умрёт.

— Возвращайся в Академию, — мягко сказал Райли. — Лорд-ректор предупредит преподавателей: ты окончишь обучение даже без практических дисциплин. Диплом даст тебе куда больше возможностей, и, если ты захочешь, я сам приму тебя в Протекторат на должность эксперта по ритуальной магии. У нас, как ты успела заметить, прекрасная библиотека.

— Буду чертить круги?

— Исследовать новые формы, — кивнул он. — Почему нет? Магия рун, оживляющих круг, тебе более недоступна, но играть с мелом тебе никто не запретит.

Кира рассеянно кивнула, думая о другом.

Она потеряла почти всю магию. Потеряла, кажется, навсегда.

.. Но профессор Деннет не захотел с ней поговорить. Даже не позвонил ей.