Ночью? Куда? — удивляется девочка. — Почему ты входишь через окно?
— Это такая игра, только вести себя нужно очень тихо. Ты же хотела посмотреть корабли?
Это такая игра, только вести себя нужно очень тихо. Ты же хотела посмотреть корабли?
Мама выглядит странно. Она не в длинном шелковом платье, не в парче, не в изящных туфлях. На ней тюрбан, сколотый спереди медной булавкой, и юбка, подхваченная широким поясом — в каких торговки пряностями стоят на улицах. Но раз это игра…
Мама выглядит странно. Она не в длинном шелковом платье, не в парче, не в изящных туфлях. На ней тюрбан, сколотый спереди медной булавкой, и юбка, подхваченная широким поясом — в каких торговки пряностями стоят на улицах. Но раз это игра…
Иногда они играли, переодеваясь в других людей. И даже ездили на представления.
Иногда они играли, переодеваясь в других людей. И даже ездили на представления.
Девочка собирается и идет за ней, перелезает через подоконник. Внизу их ждет мужчина, закутанный в черный плащ, и лошади. И они едут куда-то верхом в неудобном седле, спешно погоняя коней.
Девочка собирается и идет за ней, перелезает через подоконник. Внизу их ждет мужчина, закутанный в черный плащ, и лошади. И они едут куда-то верхом в неудобном седле, спешно погоняя коней.
Девочка дремлет, обнимая мать за талию.
Девочка дремлет, обнимая мать за талию.
— Приехали!
Приехали!
Лошади останавливаются, и мужчина помогает им спуститься.
Лошади останавливаются, и мужчина помогает им спуститься.
Девочка протирает кулаками глаза. Впереди море. Рассвет едва брезжит, окрашивая свинцовую воду розовыми пятнами, а в гавани, плавно покачиваясь на воде, стоит множество кораблей под красными парусами.
Девочка протирает кулаками глаза. Впереди море. Рассвет едва брезжит, окрашивая свинцовую воду розовыми пятнами, а в гавани, плавно покачиваясь на воде, стоит множество кораблей под красными парусами.
Они поднимаются на борт одного из них, украшенного головой дракона, и прячутся в его тёмном нутре. Там плохо пахнет тухлой водой и рыбой, сырой пенькой, гнилым деревом и ещё чем-то отвратительным до тошноты. Но они сидят тихо, прикрывшись куском парусины, среди деревянных бочек и ящиков. В трюме темно…
Они поднимаются на борт одного из них, украшенного головой дракона, и прячутся в его тёмном нутре. Там плохо пахнет тухлой водой и рыбой, сырой пенькой, гнилым деревом и ещё чем-то отвратительным до тошноты. Но они сидят тихо, прикрывшись куском парусины, среди деревянных бочек и ящиков. В трюме темно…
— Отчаливай! — кричит кто-то.