— Не начинай! — рычит Текла в ответ.
— И что нам теперь делать? Вот так запросто отдать им то, что по праву наше? Там ведь много золота? — спрашивает она вкрадчиво.
— И что нам теперь делать? Вот так запросто отдать им то, что по праву наше? Там ведь много золота? — спрашивает она вкрадчиво.
Князь падает в кресло и вытягивает ноги в сапогах на низкий мраморный столик.
Князь падает в кресло и вытягивает ноги в сапогах на низкий мраморный столик.
— Я знаю, что делать… Этот Бертран не так прост, как хочет казаться, видел я у него кое-что…
Я знаю, что делать… Этот Бертран не так прост, как хочет казаться, видел я у него кое-что…
— Что? Что ты видел? — леди Фиона присаживается на край кушетки.
Что? Что ты видел? — леди Фиона присаживается на край кушетки.
— Его племянница. Каталина. Не простая это девочка, Фиа. И если Бертран хочет и дальше, чтобы никто о ней не знал, он отдаст нам этот холм. Я завтра поеду в Ирдион, поговорю с одним человеком.
Его племянница. Каталина. Не простая это девочка, Фиа. И если Бертран хочет и дальше, чтобы никто о ней не знал, он отдаст нам этот холм. Я завтра поеду в Ирдион, поговорю с одним человеком.
— Зефери! В Ирдион? Упаси нас Боги от белых плащей!
Зефери! В Ирдион? Упаси нас Боги от белых плащей!
— Не бойся, я же не зря жертвую Ордену на мелкие нужды из наших доходов. Пришла пора получить проценты.
— Не бойся, я же не зря жертвую Ордену на мелкие нужды из наших доходов. Пришла пора получить проценты.
Кэтриона разжала пальцы и открыла глаза.
Рикард сидел рядом, опустив голову. Забрал у неё нож и долго задумчиво вертел его в руках.
— Прости, — снова прошептала она.
— За что? — он посмотрел на неё грустным взглядом.
— Если я — это она, то всё это произошло из-за меня…