Надо мной.

Хотя чего ещё я могла…

– Смешно. Этого я и добивался. – Он оборвал смех так же резко, как начал – и заговорил на риджийском. – Чтобы ты возненавидела меня, чтобы думала, что ты – только средство. И когда добился, должен был оставить всё, как есть. Но не смог вытерпеть твою боль, твою злость, твоё разочарование. Льена в своё время не смогла отпустить меня, а я… в итоге получилось, что я не смог отпустить тебя.

Я слышала его слова, но не понимала, что он говорит.

О чём он? Что имеет в виду? Зачем…

– До нашей сделки ты была для меня лишь маленькой девочкой с большим потенциалом. Диким зверьком, которого я не собирался приручать. Я был добр с тобой, ведь мне было жаль тебя. Эта боль в твоих глазах – она слишком хорошо мне знакома. И я хотел, чтобы ты улыбалась, хоть иногда, ведь для этого тебе нужно было так мало… всего лишь достойный противник. Просто улыбалась. Так я думал. – Тиски на моих плечах разжались. – Когда ты перестала быть просто моей игрушкой? И почему стала…

Лод не договорил, воцарилось молчание, и в этом молчании его руки легли на мои щёки. Не кончиками пальцев – всей ладонью, сухой и тёплой. Не поглаживая – просто касаясь, чтобы он мог жадно и мучительно вглядеться в моё лицо.

А моим сознанием овладела ослепительная, ошеломляющая пустота.

Наверное, я просто ещё не очнулась. И это ещё один сон. Может, его тоже сотворил Акке? Чтобы заставить меня вернуться…

Ведь реальный Лод никак не может говорить того, что говорит этот.

– Я никогда не позволял себе смотреть на других. Для меня просто не существовало других. Всегда была только она. Морти. Моя принцесса. Моя единственная, – он не шептал, но говорил так тихо, что шёпот был следующей степенью тишины. – Но ты ведь не похожа на неё. Совсем. Её я знаю всю жизнь, а тебя… даже чувствую совершенно иное. – Пальцы на моих щеках дрогнули. – Так странно и неправильно, когда тебя разрывает пополам, и ты пытаешься выбрать одно, хочешь уничтожить другое чувство, разделить себя и тебя льдом, равнодушием, ненавистью… а потом понимаешь, что не можешь. Не можешь, и всё. Когда так гордился, что всегда держишь всё под контролем.

Он был совсем рядом, совсем близко, впиваясь взглядом в мои зрачки, держа моё лицо в ладонях. А я сидела, не смея шелохнуться. Не смея услышать. Не смея поверить.

Вот почему он так изменился после нашей сделки? Ведь «до» я была девочкой, которая обречена вскоре уйти и забыть о нём, а «после» – стала девочкой, которая ещё долго будет рядом. Девочкой, которая хочет вернуться домой, которая не должна забывать о том, к кому она хочет вернуться, но…