Закончив с рунами, она положила зеркало в центр гексаграммы. Вытащила из того же ящика ритуальный кинжал.

Предков жалко, конечно. Наверняка ревут и думают, что доча утонула. Ладно, может, когда они разберутся с тёмными, Машка попробует открыть портал и их навестить: наверняка с её силами это раз плюнуть… но вообще она не особо скучала по дому. К туалету типа сортир и допотопным умывальникам быстро привыкаешь, зато здесь было весело. Совсем как в её любимых книжках.

Машка всегда завидовала тамошним героиням, у которых ни кожи ни рожи, а в другом мире по пачке принцев отсыпалось. Казалось бы, с чего им такое счастье? Ну ладно, над их шуточками Машка всегда ухахатывалась; но это ж нечестно, когда в своём мире ты страшная тётка за тридцать, а там тебе на халяву отваливают тело юной красотки! Машка вот и без всякой магии была хоть куда. Хорошо, в реале всё не так, и принцы достаются только тем, кто действительно этого заслуживает. А то если б Белоснежку тоже забросило к светлым, изменили ей внешность, дали магию… опять отобрала бы у Машки и парня, и всё остальное.

Они из-за Белоснежки как-то даже со Светкой поругались. Та сказала, мол, нехорошо на чужих молодых людей рот разевать. А ещё заявила, что она Белоснежке просто завидует. Она, Машка, вот этому невзрачному нечту. Было б чему завидовать! Её просто дико раздражала несправедливость всего этого. И того, что такому чучелу достался такой красавчик, и того, что этим чучелом восхищались, несмотря на всю мерзостность его характера. Но теперь они обе заняли свои законные места, и Белоснежку ждёт смерть, а Машку – счастливый конец. Победа над тёмными, лавры почёта, свадьба с Фрайном…

Мечтательно улыбнувшись, Машка уколола палец. Поморщившись, прижала его к зеркалу. Ещё раз сверившись с книжкой, прочитала заклинание и уставилась на своё отражение, вызывая в памяти ненавистное очкастое лицо.

Говорили, это заклятие помогает увидеть тех, кого любишь. Но Машка рассудила, что любовь и ненависть – разные фантики одной и той же конфетки. И если ты страстно желаешь найти кого-то, какая зеркалу разница, зачем? Она пыталась выследить Белоснежку уже раз двадцать, и пусть пока ничего не получалось – Кроук сказал, горы дроу защищают от подобного, – Машка пробовала снова и снова, надеясь поймать момент, когда треклятый очкарик всё-таки покажет нос на поверхность.

И теперь, когда зеркало заволоклось перламутровой дымкой, явив взгляду яркую картинку, даже не сразу осознала: наконец получилось.

Айвентирри Машка узнала сразу. Заезжала туда, когда они с Кроуком мотались убивать василисков в болотах. Ничё городок, красивый, и от Солэна всего-то час езды… земной час, не местный. Машка даже не поленилась сделать крюк на обратном пути, чтобы там заночевать. А вот Белоснежку узнать удалось не сразу: сперва Машка разглядела знакомого светловолосого мужика-колдуна, а следом долго вглядывалась в девчонку, цеплявшуюся за его руку, вышагивающую рядом с ним. В отпадном платье и моднявом плащике, прятавшую лицо за какой-то голубой хренью вроде фаты.