Это действительно было единственным, о чём я жалела, и на этих словах пальцы Лода дрогнули.

– До этого ещё очень далеко. В любом случае. – Он помолчал. Вдруг отстранился и, отпустив меня, отошёл. – Жаль будет тебя разочаровывать.

Я недоумённо обернулась:

– Разочаровывать в…

И увидела книгу, летящую прямо мне в лоб.

Что за…

Не успевая увернуться, я резко вскинула руки к лицу. Почему-то ощутив в ладони нечто чужеродное.

Когда толстый талмуд упал к моим ногам, разрезанный пополам – уставилась на то, что невесть каким образом очутилось у меня в пальцах.

Шпага. С изысканной дужкой гарды, с длинным изящным лезвием… из чистейшего, прозрачного как слеза, мерцающего белым светом льда. Сама собой материализовавшаяся в моей руке, абсолютно не ощущавшей холода.

Ещё мгновение я смотрела на неё, осознавая, что это значит.

Подняв взгляд, встретила широкую улыбку Лода.

Не может быть.

– Это… – кое-как выдавила я, – я что…

– Значит, силы мага с его смертью и правда не уходят в пустоту. – Лод провёл пальцем по губам: жестом, в котором читалось предвкушение. – Видишь ли, у меня давно сложилась занятная теория… что силы мага не берутся из ниоткуда, а переходят от мага к магу. От умирающего – к новорождённому. Но поскольку часть сил нашей иномирной гостьи изначально предназначалась тебе… видимо, после освобождения они устремились не к постороннему младенцу, а туда, куда и следовало изначально.

– Силы… мне?

Я ошарашенно смотрела на ледяную шпагу. Честно попытавшись, но не найдя в себе сил опустить руку.

Мир, вдруг ставший ярче. Странное ощущение обострённых чувств: будто к прежним пяти добавилось шестое.

Неужели…

– Ко мне что… перешли силы Сусликовой?

– Да, – весело подтвердил Лод.