В молчании слышно было, как затрещали перчатки Миракла, когда пальцы под ними слишком резко сжались в кулаки.

— Отступись. Прошу. — Мольбы не пристали королю Керфи, но не в этом зале, не в эту минуту. — Еще не поздно. Я сам заткну рот каждому, кто осмелится…

— А я надеялся, что прошлое научило тебя верить в меня чуть больше. — Ладонь Миракла, все еще пытавшегося найти слова, легла на плечо под белой мантией — ее стряхнули одним резким, почти брезгливым движением. — Это. Мой. Путь. Единственный, что всегда был мне уготован. Единственный, что ждет и зовет меня. Хочешь помочь — оставь меня и не смей во мне сомневаться.

Огоньки прогоравших свечей замигали — огарков, почти оплывших, и тех, что лишь обтекали воском, длинные и бледные, как пальцы танцоров на цветном стекле. Это Миракл отвернулся, взметнув королевскую мантию за спиной, хлестнув свечи взлоновавшимся воздухом.

Когда Герберт, оставшись один, все же открыл глаза — почти мертвые, — скелеты улыбались ему.

***

— Не думала, что однажды увижу танцующих скелетов не в мультиках, — сказала Снежана, с помоста созерцая карнавал, круживший на площади перед храмом живых и мертвых.

К празднику столичные улицы украсили гирлянды с белыми флажками, паутиной тянувшиеся у крыш. Багряным конфетти замерзали на снегу маковые лепестки — ими осыпали крышку гроба, прежде чем на него падал первый ком земли, и ими сегодня осыпали брусчатку городов, городишек и деревенек до самых гор на востоке, до самого побережья. Хрусткое морозное небо накрыло площадь кобальтовым стеклом; одиннадцать храмов выстроились кругом, устремив ввысь покатые купола, схожие в своем многообразии. Цветочные лозы увивали колонны храма Великого Садовода, орнамент из стрел и копий вился на портике храма Великого Воителя, рунная вязь испещрила капитель храма Великой Ворожеи.

Каждому из них в должный день года на этой площади воздавали хвалы. Но лишь один храм сегодня удостоится визита короля.

— Мультиках? — уточнил Лод.

Он неизменно был рядом. И тоже говорил на русском.

— Это как фильмы. Только нарисованные. Я тебе не рассказывала?

— А, мультфильмы. Не знал, что их так сокращают. — Глядя на девушку, маленькую и смешную в пушистой шапке и громоздком теплом тулупе (на тулупе он настоял сам), колдун мельком улыбнулся. — Ты здесь не так долго, чтобы можно было рассказать мне все.

— В последнее время все чаще кажется, что целую жизнь. — Высунувшись из-за спинки трона, Снежана утащила из-под носа у Повелителя дроу имбирного скелетика. — А тот мир был просто странным сном.

Альянэл снисходительно следил, как девичья ладонь тянется к подносу с традиционными праздничными сладостями — сахарными черепами, пряничными гробиками и надгробиями, горячим вином с молоком и пряностями, белым, как крылья Жнеца. Сласти стояли на столике у каждого из четырех тронов, размещенных на помосте для почетных гостей; позади свите подготовили и кресла, и угощение, но Лод и Снежана предпочли занять стоячие места в первом ряду.