Когда я пробегаю прямо через голограмму двумя этажами ниже, до меня не сразу доходит, что произошло.

– Ирис? – изумлённо произношу я, оборачиваясь.

– Извини, если напугала, Марикета, – раздаётся механический голос.

– Жаль, ты не видишь сейчас своего лица, – восклицает Радж, появляясь из тени под лестницей.

– Что вы здесь делаете? – понижая голос до шёпота, спрашиваю я.

– Ну так, болтаемся, – пожимает плечами Радж. – Почему ты шепчешь? Мне тоже надо шептать?

– В здании Наблюдатели! – я заталкиваю его в дверь, отделяющую лестницу от коридора. Ирис покорно летит следом.

– Вот же дерьмо, – протягивает Радж.

– Это неудачное развитие событий. Очень, очень жаль. Я наслаждалась нашим коротким знакомством, Радж, – сообщает голограмма.

– Важно то, что нам нужно всех предупредить: необходимо спрятаться, – бормочу я. – Наблюдатели там, наверху. Они проверяют каждую комнату… Возможно, у нас есть преимущество по времени, но я точно не знаю, сколько их.

Радж торжественно кивает, и мы втроём спускаемся ниже. Через пару пролётов моё зрение выхватывает отблеск света в стене, и я останавливаюсь, чтобы посмотреть поближе. Привлекший моё внимание предмет весьма неожиданно оказывается эфесом какого-то холодного оружия. Изумлённо протянув руку к рукояти, я дёргаю её на себя, извлекая на свет абордажную саблю. Как какой-то сраный Артур с долбанным экскалибуром.

– Воу! – восклицает Радж. Я в нетерпении прижимаю к губам палец свободной руки, чтобы он перестал, в конце концов, шуметь. Разглядываю саблю внимательнее, касаюсь лезвия, и оно, кажется, чуть жужжит под моей рукой… – Какая классная копия, прямо как в кино, – шёпотом добавляет он.

– Не копия, – поправляет Ирис, – образец датирован одна тысяча шестьсот девяносто третьим годом. Приблизительно.

– Каким годом? – я округляю глаза. – Но эта штука выглядит совершенно новой!

– Она острая? – интересуется Радж.

Я легко провожу лезвием по занавеске на окне лестничного пролёта – та расслаивается на две части без особенных усилий с моей стороны. Что ж – раз я показала себя бесполезной в рукопашном бою, буду рубить Наблюдателей в капусту пиратским оружием. Потому что не собираюсь больше наблюдать ничью смерть от рук этих ребят.

– Определённо, острая, – киваю я.

– Ты бы поосторожнее с это штукой была, Мари, – выдыхает Радж, с опаской глядя на оружие в моей руке.

– Ну разумеется.

Вдруг я чувствую едва заметное покалывание в ладони. Опускаю взгляд к клинку в руке, и окружающий мир тонет в ослепительной вспышке.