И мир вокруг меня вспыхивает, ослепляя, оглушая. Энергия проходит сквозь всё моё тело, и я сама становлюсь этой энергией. Сила проникает в самое моё существо, растворяя по клеточкам, я чувствую, словно рассыпаюсь в мельчайшую пыль…

Всё прекращается резко.

Я всё ещё на крыше, на том же месте, где была. Ребята нетвёрдо стоят на ногах, и я чувствую, что мои собственные колени дрожат, грозя подогнуться.

– Этот свет… исчез, – бормочет Мишель.

– Как и Наблюдатели. Мы прошли через портал, – замечает Шон.

– Подождите, – говорит Крэйг. – Марикета. Где Диего?

Я дрожу, не в силах связать слова друг с другом.

– Они… лассо… забрали его…

Я захлёбываюсь в рыданиях.

– Ох, нет, – шепчет Куинн, обнимая меня. От этого объятия слёзы текут ещё сильнее, сплошным потоком, и я вся трясусь от нахлынувшей истерики. – Мари, пожалуйста, не…

Её прерывает уже знакомый звук подлетающего дрона. Ирис является перед нашими глазами, на голографическом лице расцветает улыбка.

– Добро пожаловать назад, дорогие друзья, – жизнерадостно говорит она, – давно не виделись.

– Ирис, – выдыхает Грейс, – насколько давно?

– Сканирую записи, – голограмма мерцает. – Последнее взаимодействие: на крыше «Небожителя», двести четыре дня назад.

– Ты говоришь, нас не было более шести месяцев? – округляет глаза Мишель.

– Верно, – откликается механический голос.

– И мы оставили Диего в руках этих людей на всё это время? – ошарашенно произносит Шон.

– Не обязательно, – качает головой Ирис, – возможно, они убили его без промедлений.

Я вырываюсь из рук Куинн, обхватывая себя ладонями за плечи. Рыдания постепенно стихают, отчаяние уступает место ярости. Я знаю, что Диего жив, чувствую это каждой клеточкой. Моя рука всё ещё помнит пожатие его ладони, и, какое бы время и расстояние нас ни разделяли – я знаю, между нами существует нерушимая связь, и благодаря ей я уверена: он цел и невредим.

Вопрос в том, где именно он находится. И что я сделаю с теми, кто посмел его забрать.