– Что? На этом острове есть такое, что даже тебя может удивить, – почему-то скептический взгляд Мэл вызывает странную, неуместную обиду.

– Ла-адно, – протягивает Мэл, пальцами прочёсывая спутавшиеся после полёта волосы. – Отель или дерево. Я бы предпочла отель.

– А я – дерево, – Мари не сдерживается и показывает кузине язык.

– То, что ты – дерево, я уже поняла. Только девчонка с дубовой башкой полезла бы к этому чёртовому телепорту.

– Ладно… Уела.

Мэл ложится на песок рядом с ней, продолжая что-то бормотать, но Мари не слушает. Незаметно для себя Марикета, разомлевшая на ярком солнце и уставшая после очередного пешего кросса по джунглям, погружается в дрёму.

Только для того, чтобы проснуться спустя короткое время от чьего-то визга.

Щурясь на солнце, Мари приподнимается на локтях и натыкается взглядом на направленное в её лицо острие сабли.

– Да еб…

– Марикета? – раздаётся сбоку голос Мэл. – Кто это?

Мари косит глаза в её сторону и видит высокого светловолосого мужчину, направившего в голову Меланте мушкет.

– Марикета? – другой голос, женский, со стороны сабли. Мари осмеливается поднять глаза на его обладательницу, очаровательно коверкающую её имя, сглатывающую последний слог, так что получается что-то вроде «Ма’икетт». Так… знакомо. – C’est impossible!

Воспоминание проносится перед глазами, будто наяву – лодка ваанти, в которой стоит высокая красивая женщина, её густые каштановые кудри развеваются тёплым бризом, «я должна была догадаться, что капитан пошлёт кого-нибудь встретить меня», пистолет, направленный в лицо…

– Ивонн, – выдыхает Мари, – здравствуй.

– C’est impossible, – повторяет Ивонн. – Тебя нет! Они сказали, ты исчезла…

– Как видишь, я здесь, – Мари пожимает плечами, стараясь сохранить остатки самообладания. – Мал, пожалуйста, опусти пистолет.

Малатеста угрожающе щурится, но всё-таки убирает мушкет.

– Детка, – своим звучным голосом произносит он, – не объяснишь, что тут происходит?

Мари осторожно поднимается на ноги, стараясь держаться подальше от сабли Ивонн, и смотрит на старых друзей, не зная, с чего, собственно, начать.

– Я вернулась, – наконец, произносит она.