Одной рукой я обхватила кисть Хелении, а другой коснулась ее лба, чуть запрокинув женскую голову.

Мэссина закричала, отталкивая меня прочь. Прошла всего секунда, прежде, чем меня силой оторвали от проклятой главы ордена. Секунда, которой, хвала Светлой деве, мне хватило.

– Что вы вытворяете? – прорычал император, вставая с кресла и грозно нависая надо мной.

Мои руки уже держали два рыцаря его личной стражи.

– Привяжите ее к столбу возле Вильерта, – рявкнул он. – Пусть сперва посмотрит, как ему отрубят голову. А потом повесьте ее рядышком.

– Ваше светлейшество, кольцо! – выкрикнула я, что есть сил.

– Какое кольцо? – не понял Линарий, но заинтересовался.

– Перстень с маргариткой и мечом. Он на пальце мэссины Хелении!

Глава ордена подле меня самодовольно и зло ухмыльнулась. Но я видела, видела! На дне голубых глаз мелькнул страх!

В то короткое мгновение, как моя рука коснулась лба женщины, я надеялась лишь на одно: сила оракула позволит мне прочесть воспоминания самой Хелении. Мне не нужно было знать много. Я надеялась, что магия покажет мне всего одну деталь, что могла бы нас всех спасти. И я увидела ее.

– Кольцо, прошу вас, ваше светлейшество! Посмотрите кольцо на ее пальце!

Император нахмурился и приказал стражникам не двигаться. Потом выжидательно повернулся к мэссине.

– Что за кольцо? – раздался его тихий голос.

Лицо женщины скривилось.

– Полагаю, нахалка имеет в виду перстень с моим фамильным гербом, о котором она говорила уже несколько раз.

Женщина вынула руку из кармана и протянула императору. На тонком белом пальце и вправду сверкало украшение с символом из воспоминаний. Маргаритка, оплетающая тонким стеблем крестообразный меч.

Линарий прикоснулся к протянутой ладони, внимательно осмотрел перстень и кивнул.

– Этот перстень вы имели в виду, когда говорили о помолвочных кольцах? – прозвучал сухой вопрос.

Я беззвучно кивнула.

– Что ж, перстень действительно имеет место быть, – согласился император. – Он и впрямь из сапфирового золота. Не знаю, откуда вам это известно, сура Мальтер, но это мало что меняет. Перстень всего один. Есть ли у вас вдруг обнаружится второе украшение, которое должно принадлежать суру Аргону, то я, так и быть, рассмотрю дело Вильерта еще раз. В обратном случае это просто кольцо. Без какого-либо скрытого смысла.