– Какая же глупая у тебя тогда будет возлюбленная, – сбившимся голосом проговорила я.

– Ничего подобного, – промурлыкал Грегор, впрочем, вполне серьезно. – Между прочим, моя жена обвела вокруг пальца саму мэссину Хелению, в хитросплетении интриг которой я, между прочим, чуть не лишился головы.

Щеки запылали смущением. Хотя, возможно, это был румянец удовольствия.

– Кстати, – продолжил он, приятно перебирая мои волосы. – Ты знаешь, что вчера ночью главу ордена Белой чайки наконец-то нашли?

– Правда? – ахнула я, тут же с любопытством отодвинувшись от Грегора, чтобы смотреть прямо в глаза. – Мне не доложили.

Мастер пыток улыбнулся, на миг вновь превращаясь в Черного палача, всегда и во всем идущего на шаг впереди.

– Да, мэссина уже в одной из камер императорской тюрьмы.

– Ее заключили в камеру без суда? – удивилась я.

– Ну не покои же ей во дворце выделять? – улыбнулся Грегор. – Император вообще хотел в тот же час, как ее нашли, отрубить нахалке голову. Но что-то передумал.

Я побледнела. Наверно еще слишком свежи были воспоминания об эшафоте и гильотине с грязным, окровавленным лезвием.

– И что теперь ее ждет? Нам придется с ней работать?

– Не беспокойся, моя рыжая лилия, – поцеловал он меня в макушку. – Твое участие не понадобится. Да и меня Линарий наверняка не допустит. Захочет наказать предательницу сам. И, оценивая тяжесть вины на ее плечах, могу предположить, что одним отрубанием головы тут не обойдется. В подземельях нашей тюрьмы есть много пыточных камер, которыми давно не пользовались.

Он весело улыбнулся, словно говорил не об ужасных пытках, а о падении стоимости на женские шляпки.

Но, честно говоря, мне не было жаль Хелению. Достаточно вспомнить, какую участь она готовила нам с Грегором, и тут же на душе становилось спокойно.

– Пусть белые чайки укажут путь ее душе, – прохладно ответила я.

И мужчина улыбнулся еще шире.

– Очень печальное пожелание для живого человека, – проговорил он. – И очень ценное для мэссины.

Я вздохнула, отгоняя дурные мысли. Хеления – отныне не наша забота. Она -пыль, оставшаяся на дороге прошлого. И даже воспоминания о ней – не то, что я хотела бы видеть в нашей с Грегором совместной жизни.

Мы поженились несколько недель назад, но, казалось, будто вчера. До сих пор не могли решить, где будем жить дальше: в его старом особняке или моем новом. Все заботы очень быстро отходили на второй план, стоило нам оказаться слишком близко друг к другу.

Вот как сейчас.