-- Этот ветер, -- заметила Сафир, ехавшая между Остроном и Исаном, -- Исан, как ты думаешь, это может быть... еще один ответ темного бога на Дары шести?
-- Я думаю, так и есть, -- ответил тот. -- Еще в довольно давние времена среди слуг Асвада существовали подающие надежды, которые могли немного влиять на погоду в пустыне. Хотя к тому моменту, когда я уходил из Талла, ни один из этих детей не открыл в себе Дар, кто знает, быть может, Асваду удалось вывести и такого человека.
-- ...И второй майяд, -- пробормотал Острон. -- Кто-то из твоих... братьев?
-- Скорее всего. У меня даже есть свои догадки на его счет. Еще до того, как я открыл свой Дар, любимчиком Асвада был мой младший единоутробный брат Муртаза. Он несколько раз пытался убить меня уже после... впрочем, это неважно. Я полагаю, что это он.
В то самое время глаза другой формы, но тоже белые, смотрели на север из-под нахмуренных густых бровей.
-- Отступаем, -- негромко приказал он, и его небольшой элитный отряд развернул коней, как один человек. Себе под нос он еле слышно добавил: -- Ты всегда недооценивал меня, ублюдок.
***
Скалящиеся лица были повсюду. Они, видимо, выжидали, когда ветер стихнет, и ветер стих; всадники выстроились кольцом, окруженные безумцами, и приготовились к драке. Слишком много их, обреченно подумал Сунгай. Хамсин беспокойно ухала где-то сверху: в неразберихе они отбились от своих и теперь никого из остальных не видно. Где Острон?.. Из Одаренных в отряде остался один джейфар, все остальные были бойцами Северной Стражи. Десять человек и сова.
Он напрягся, и его разум растекся по хамаде,
За его спиной раздался крик; Сунгай резко обернулся, едва не растеряв концентрацию, и обнаружил, что одна из лошадей потеряла наездника.
-- Среди них марид! -- воскликнул кто-то.
-- Не стойте на месте, нападайте! -- приказал Сунгай и сам резко сорвался с места, взмахнув ятаганом.
Все смешалось.
Северные стражи с криками налетали на врага, и Сунгаю было недосуг смотреть, что там с ними происходит, он сам был занят дракой, да к тому же все-таки отыскал старого пустынного льва, ушедшего умирать в безжизненную хамаду; лев согласился пожертвовать своей угасающей жизнью и вскоре примчался на зов, атаковал безумцев с другой стороны. Хамсин, и та не осталась без дела, с пронзительными воплями кидалась на одержимых и кому-то, кажется, выклевала глаза. Что-то горячее ожгло предплечье, рассекло кожаный нарукавник; Сунгай стремительно обернулся, но его ятаган врага не нашел. Марид, он это знал. Дотоле ему не доводилось в одиночку сражаться с маридами, без Острона, который чуял их, и хорошо еще, что Муджалед перед отправлением распорядился выдать им клинки с некоторой долей серебра в сплаве: простая сталь этих тварей не берет...