Тут ее уши уловили шорох. Сафир замерла, позабыв дышать. Еще один...

Кто-то передвигался по этим черным руинам, и этот кто-то наверняка видел в темноте лучше, чем она.

Отряд во главе с Остроном и Сунгаем прибыл на это место час спустя. Пламя колыхалось за плечами Одаренного Мубаррада и ярко осветило разрушенную улицу, некогда ведшую в тупик, но из-за обвалившейся стены приведшую в пустыню за чертой бывшей восточной цитадели; частично уцелевшие дома скалились на всадников черными провалами окон.

-- ...Можно потратить не один день, отыскивая ее здесь, -- негромко заметил Ханса. Острон тут же вскинулся:

-- Я потрачу, сколько понадобится.

-- У нас мало времени, -- холодно сказал Бел-Хаддат. -- Сила темного бога все растет. Если ты проищешь ее слишком долго, может статься, что уже и незачем будет искать.

-- Заткнись.

С хлопаньем крыльев на плечо Сунгая вернулась Хамсин, летавшая над городом. Джейфар выслушал ее безмолвный доклад и нахмурился.

-- На улицах никого не видно. Город будто пустует... но Хамсин не могла заглянуть в развалины. Сафир она... тоже не заметила. С другой стороны, это означает, что Сафир может быть жива, просто тоже спряталась где-то внутри.

-- Даже не говори мне, что она может быть мертва, -- глухо произнес Острон. Сунгай вздохнул; Ворон пожал плечами и спешился.

-- Как бы там ни было, стоять тут не следует, -- заметил он. -- Есть ли поблизости какие-нибудь мелкие животные, Сунгай? Они могли бы проскользнуть незамеченными и быстро обшнырять руины.

Джейфар сосредоточенно нахмурился, потом покачал головой.

-- Нет, нам придется искать ее самим. Лошадей оставим здесь, потом вернемся...

Остальные спешились следом за Бел-Хаддатом, и кони сами по себе отошли за разрушенную стену, столпились вокруг старого буйвола, который так и следовал за Сунгаем, пусть и уже без ноши на спине. Люди собирались с духом, стоя на заброшенной улице мертвого города.

-- Я чую безумцев, -- предупредил Исан. -- По одному-двое сидит в большинстве этих развалин, но я не думаю, что они представляют угрозу, они все явно нечистокровные.

-- Веди, -- велел ему Острон, -- Сафир наверняка справилась бы с парочкой обычных одержимых, скорее всего, она в одном из пустующих домов.

Белоглазый открыл было рот, но тут в конце улицы, посреди руин, показался чей-то силуэт. Сердце у Острона дрогнуло: фигура человека была хрупкой по-женски, и кровавые отблески запутались в темных волосах.

-- Сафир, -- позвал он с надеждой, но Исан в тот же момент произнес:

-- Это одержимый.

Пламя резко вспыхнуло по обе стороны мощеной дороги, потекло вперед и ярко, до белого осветило улицу; выхватило оно из темноты и человека, все еще стоявшего в десятке касаб от них. Ясно озарило ровное девичье лицо с чуть скошенным по-милому набок ртом, растрепанные волосы, пыльный бурнус на плечах.