— Ты…

* * *

Золотые огни Централа мягко сияли во тьме. Тьма была за окнами; там было холодно, там пронзительно дули зимние ветры, там в промышленных районах машины медленно пожирали человеческие жизни…

Эти мысли в последнее время редко покидали его; и теперь, хотя опять в особняке Кандиано был званый вечер, и беспечные гости пили вино и обсуждали какие-то сплетни, сам хозяин в отдалении от них устроился за низким столиком, приняв свободную позу в кресле, а за спинкой кресла, похожий на безмолвную статую, стоял закованный.

Этот закованный произвел настоящий фурор в Централе; усмехаясь про себя, Кандиано думал: сколь же бедна событиями их жизнь, если они готовы взахлеб обсуждать то, что у одного из них теперь появился слуга-закованный, которого тот держит за равного!

Поначалу, признаться, Кандиано хотел сделать этого человека одним из своих конюхов. Он знал: работа это несложная, и старшие товарищи быстро всему обучат новичка. Однако уже позже, когда он смотрел в черные глаза своего личного закованного, он понял, что такое решение было бы неправильным, и так Мераз стал чем-то вроде его телохранителя. Он действительно, если не брать в расчет его худобу, был высок ростом, жилист и очень ловок, судя по его же рассказам, драться тоже умел. Пусть вряд ли ему когда-либо доведется драться; помимо всего прочего, у Мераза был острый язык. Кандиано быстро обнаружил, что ему нравится разговаривать с закованным.

Сегодня он впервые вывел своего закованного в люди: хотя представлял себе, что повлечет появление бездушного на званом вечере, все же велел Меразу всюду следовать за собой.

Приходившие аристократы и в самом деле поначалу смешно запинались, во все глаза смотрели на смуглого человека в черном, некоторые женщины даже пугались его. Мераз оставался глыбой льда и отвечал им холодным спокойным взглядом, его лицо не менялось, хотя Кандиано прекрасно знал, что в мыслях тот смеется.

Явились, разумеется, и супруги Камбьянико. Кандиано встречал их галантной улыбкой.

— Как видите, дорогой друг, на меня действительно сильно повлияла одолженная вами книга, — сказал он, обращаясь к женоподобному Витале, по левую сторону от которого хлопала глазами, уставившись на закованного, госпожа Камбьянико. — Я отправился в кварталы бездушных и убедился в ее истинности.

— Как это… благородно с вашей стороны, Орсо, — только и нашелся тот.

Кажется, только появление очередного гостя несколько отвлекло всеобщее внимания от Мераза; Кандиано видел этого человека впервые, но с ним вместе по ступенькам поднялся Теодато Дандоло, и он сразу понял, кто перед ним.