– Это же тебе не собака!

Оказалось, что ловчих птиц надо отвлекать от добычи заранее заготовленными кусками мяса, которые носил в специальной сумке один из слуг. Обманывать нельзя – иначе сокол запомнит, что плохие хозяева его не кормят, и может в следующий раз просто улететь по своим делам и забыть вернуться. Собак, впрочем, тоже не обидели.

– Молодцы, молодцы, нашли! – Тайрен потрепал Тису по холке, поднял уже точно мёртвую добычу за лапы, и Тиса подпрыгнула, упорно пытаясь всё-таки откусить болтающуюся голову. – Хорош петух. Хитрый… был. Знал, куда прятаться.

– Хорошая была бы атака, если бы в первого раза, – заметил один из охотников. – Моя Куу как-то тетерева сбивала трижды. Такие удары, а он всё взлетает. Но взяли его в конце концов.

– Чем интересна такая охота, – Тайрен надел на сокола клобучок и сел в седло, ухитрившись удержать птицу на одной руке, – у добычи всегда есть шанс. Раз, и спряталась. Но собаки молодцы, этого нашли, так что мы его добрали. Без собак тут вообще охотиться невозможно. Этот фазан от нас через всё поле бежал, собаки сколько стоек сделали, а он всё отбегал. Под конец уже не выдержал, он же видел, что сокол кружит. Они понимают, когда охотник далеко, вот когда сокол начал отлетать, он и пошёл на взлёт, да не успел. Но всё хорошо, теперь нужно, чтобы сокол пару часов отдохнул. Ксин, давай твоего выпустим.

Новый сокол взлетел в пасмурное небо, часто маша крыльями и сливаясь серым оперением с низкими тучами. Я опасалась дождя, но, к счастью, его так и не случилось. Руки всё равно стыли, и я прятала их в рукава подбитого мехом халата. Однако так лошадь не поведёшь, и кисти то и дело приходилось обнажать. А рукавицы и тем более перчатки, кроме тех, что носили охотники для защиты от птичьих когтей, здесь были не в ходу. Надо будет всё-таки связать себе хотя бы пару варежек.

Когда было решено, что на сегодня хватит, собаки и соколы созваны и накормлены, добыча уложена в вышитые разноцветными птицами сумки, уже спускались сумерки и стало ясно, что в Таюнь мы вернуться до темноты не успеем. Но никого это не волновало. Когда я спросила, а где же мы будем ночевать, оказалось, что недалеко есть охотничий домик, и туда уже отправлены слуги с наказом готовиться к прибытию гостей. Домик по моим меркам тянул на неплохую усадьбу, имел обширный двор с конюшней и загоном для собак и кухню, откуда к нашему прибытию вместе с запахом дыма уже тянуло готовящейся снедью. И воду к нашему приезду успели согреть, пусть не в ваннах, а в тазах, так что перед ужином вполне можно было смыть с себя пыль и грязь. Без служанки, поливающей из кувшина, было неудобно, и я подивилась тому, что уже, оказывается, успела привыкнуть, что мне услужают, однако звать слугу-мужчину в свою комнату постеснялась. Честно говоря, я думала, что и ужинать мне придётся в той же комнате, однако меня позвали за общий стол. Точнее, за несколько столиков, расставленных в роскошно убранной столовой. Тот, что предназначался мне, стоял рядом с местом Тайрена, на него водрузили настольную ширму – квадратное панно на ножках. И, видимо, сочли, что правила приличия вполне соблюдены, хотя ширма эта загораживала только от прямого взгляда.