Кайл… Отец… дурно стало только от самой этой новости. Если тан орис — отец и судя по всему глава Проктэрры, то дэн орис — сын и его наследник. Гребаный лакс. Даже знать не хочу, кто такая тогда тар дэ.

— А как зовут вас? — лучезарно улыбнулась блондину, впервые в жизни пользуясь своим женским обаянием с совершенно подлой целью. — Как-то неудобно разговаривать, не зная как к вам обратиться. Я — Агни.

— Ной, — представился блондин, почему-то растерянно уставившись на протянутую ему для приветствия руку.

— Что-то не так? — прищурилась я. — У нас в знак дружбы и расположения принято жать друг другу руки.

— У нас не принято прикасаться к чужой женщине, — извиняющимся тоном проронил блондин.

Ах, вот как. Чужой, значит. Женщине. Тьфу. Звучит почти как: "Не трогать — это моя машинка". И это кто же меня себе присвоил? Хотя я догадываюсь… Ну, погоди, подлая командорская морда. Только вернись. Я тебе такую тар дэ организую, до конца своих дней не забудешь.

— Вообще-то вы уже ко мне прикасались. И достаточно фривольно — напомнила я Ною. — Кажется, тогда вас не смущало, что я могу быть чужой женщиной. Или все ваши традиционные табу испаряются, как только вы покидаете пределы своей планеты?

Ной посмотрел на меня с явным сожалением и раскаянием, вымолвив одно единственное:

— Простите.

— А если чужой женщине вдруг станет плохо? — не оставляя попыток доказать вроде неглупому мужику, что их проктэррианские предрассудки — полный маразм, я громко охнула и картинно завалилась на землю. — Мне плохо, Ной, помогите.

Либо проктэррианские мужчины никогда не сталкивались с женским коварством, либо их женщины просто априори не знают, как им пользоваться, потому что спасать меня бросились абсолютно все, кого Райдэк приставил ко мне в качестве охраны. И куда только делись молчаливые каменные истуканы со своими пещерными закидонами "не трогать — мое"? Они суетились и порхали вокруг меня, как возле перевозимого из одного музея в другой редчайшего экспоната. И что-то мягкое под голову подложили, и водички дали, и пульс посчитали. Как-то я даже позавидовала проктэррианским женщинам: душевные у них мужики, а главное, доверчивые. Вот Гвоздь бы на раз мою симуляцию просек, еще бы и вякнул что-нибудь вроде: "Кончай из себя дохлую морковку изображать".

— Странно… — наконец что-то стало доходить до белобрысого, когда он посмотрел на браслет на моей руке. — Все ваши жизненные показатели в норме.

— Ваше счастье, что в норме. А если бы нет? — перестав изображать болезную, протянула ему руку. — Помогите встать.