— Что значит "обязательной для всех"? — не поняла я.

— Сначала мужчин и женщин прививали, а через поколение генетическая память стала срабатывать у всех проктэррианцев. И самое удивительное, что уникальный ген Рори передался только детям, рожденным после импринтинга. Их с Вэйном детям. По сути, проктэррианки обязаны Рори и Вэйну не только своими правами, но и свободой.

— Свободой? — изумление вырвалось из меня с жалким свистящим звуком. Жизнь на закрытой планете, где все считались ее собственностью, она называла свободой? Я не ослышалась? — И в чем заключается ваша свобода? — протянула, потерянно глядя в воодушевленное лицо девушки.

— Мы можем жить как хотим, учиться где хотим, выбирать того, кто нам нравится, заниматься любимым делом. Это удивительно, правда?

Кажется, я пребывала в таком шоке, что смотрела на Актэю, забыв закрыть рот. Она что, это серьезно?

— То есть убирать и готовить в доме Райдэка — это твое любимое дело? — как-то совершенно непроизвольно вырвалось у меня.

— Нет, что вы, — рассмеялась девушка. — Я здесь подрабатываю, пока учусь. Я сама попросила дэн ориса взять меня к себе домработницей. Здесь спокойно и никто рисовать не мешает. Раньше я работала в художественном магазине, так мне там прохода не давали мужчины, у которых со мной полная совместимость. Ходили каждый день, покупали лишь бы что купить и приставали с глупыми вопросами.

— Какими вопросами? — уточнила я.

Актэя выровняла спину, сделала до смешного важное лицо, и гнусавым голосом произнесла:

— Девушка, вы не подскажете, какие краски лучше всего пойдут для пейзажа? Ну, разве не глупейший вопрос?

— И что ты им отвечала? — усмехнулась в ожидании ответа.

— Зеленые, — хихикнула Актэя. — И ведь покупали.

С ума сойти, а кроткая незабудка Актэя, оказывается, подпольный тролль.

— А здесь ты, значит, прячешься от ухажеров?

Ну понятно, кто же полезет в охраняемый особняк главы правящего дома? Самоубийца разве что.

— Не то чтобы прячусь, — зарделась девушка. — Во-первых, дэн орис мне платит гораздо больше, чем я получала в магазине, а во-вторых, здесь мне никто не мешает видеться с Ноем.

— Что? — вытаращилась я на проктэррианку.

— У нас с ним тоже совместимость, — стыдливо закусила губу Актэя. — И он мне нравится. Когда закончу учебу — выйду за него.

Как же опрометчиво я посчитала проктэррианок наивными и неспособными на коварство. Этот милый цветочек, кажется, бессовестно использовал Райдэка в личных целях, и, похоже, даже угрызений совести не испытывал.

— А дальше что? — поинтересовалась я. — Выйдешь за Ноя, и что дальше?