— Устал от борьбы? — я резко развернулась на сто восемьдесят градусов, глядя в его серые глаза, на дне которых пряталось что-то такое, от чего сердце замирало, а потом начинало дико выплясывать, пытаясь выпрыгнуть через горло.

Он молчал. Потянувшись рукой к его лицу, я невесомо погладила жесткую скулу, обвела пальцем контур губ и произнесла:

— Так сдайся мне, Райдэк… Хоть раз…

На суровом лице промелькнуло какое-то совершенно детское удивление и, прежде чем он успел что-то сказать, я поцеловала его в губы, а потом толкнула в сторону кровати.

Райдэк послушно попятился. Упершись ногами в ее край, завалился на покрывало.

— Ты ведь будешь хорошим мальчиком, Торн? — спуская бретельки и отбрасывая небрежным движением скользнувшее к моим ногам платье, спросила я, надвигаясь словно кошка на алчно взирающего на меня снизу вверх мужчину.

Дергано содрав с себя рубаху, Райдэк срывающимся на хрип голосом выдохнул: "Да", подписывая своей покорностью себе приговор.

— Руки, — наклонившись над ним, я дернула пальцами ремень, вытаскивая его из шлевок брюк.

— Любишь быть сверху? — закинув за голову руки, командор сглотнул, плотоядно уставившись на мою грудь, завлекательно колышущуюся у него перед лицом.

— Любишь сладенькое? — пристегнув его запястья ремнем к спинке кровати, я потерлась обнаженным телом о торс Торна и, стянув с него штаны вместе с трусами, медленно облизала свои губы.

Я знала, как это выглядит, знала, как действует, потому что упирающееся мне в бедро откровенное желание мужчины загадок не оставляло.

— Полетаем? — закрывая глаза, я прижалась щекой к щеке Райдэка, вдыхая его запах — мой персональный афродизиак и скрапс в одном флаконе. Благоразумие говорило "прощай", стоило втянуть носом это гремучее сочетание чистой мужской силы и сексуальности.

И это тело… Все эти сто килограмм сплошной мышечной массы теперь были моими. Я могла делать с ними все, что взбредет в мою больную голову. А там… Господи, никогда не думала, что я такая испорченная.

Лизнув напрягшуюся шею мужчины, я впилась в теплую кожу губами, оставляя на ней яркий засос, как метку принадлежности. Я собиралась пометить собой его тело, как он это много раз делал с моим.

В горле Райдэка заклокотал угрожающий рык, и я начала покрывать легкими поцелуями его бугрящиеся от напряжения плечи, провокационно ерзая промежностью по стоявшему колом члену, уворачиваясь от него каждый раз, когда Торн, приподнимая бедра, пытался в меня войти.

— Стерва, — шипел Райдэк, сверкая сумасшедшими глазами. — Ты хоть представляешь, что я с тобой сделаю, когда освобожусь?