Сегодня вечером, если повезёт, чома приведёт к пруду, а оттуда к башне давешних отроков из маговой свиты. Все чомы – ведьмы, даже самые маленькие, и им есть дело до всего, что связано с магией, особенно, когда дело касается прекрасных витязей и девственниц. Так говорит Ма, и нет никаких оснований ей не верить. Потому, что не будь подружка не только трусихой, но и ведьмой, ей нипочём не удалось бы разговорить и даже зазвать к пруду таких больших надменных мальчишек. Тот толстый даже передёрнулся и скривился:

– Это к вашему жаббятнику?!

А второй изогнул бровь. О, этот второй…. И имя его – Дэл – как поющая тетива, проводившая стрелу…. Хитрая чома говорила только с ним, только для него и не ошиблась – он кивнул и бросил толстому:

– Раз опасно, мы придём.

Не было оснований не верить и Па, уверявшему, что чомы добиваются своего чем угодно, только не магией. Он даже заявил, что знает, чем именно, когда Ма рассердилась и велела больше не говорить о чомах в её доме.

Ма не умела сердиться. У неё был на редкость покладистый характер. Па был вспыльчивый, и все соседи только удивлялись, как в нём уживаются горячность и несокрушимое спокойствие, так необходимое всякому добытчику, а он был очень хорошим добытчиком. Яромира отца любила и во всём хотела походить на него – так, что, малышкой, увидев впервые в пруду своё отражение, в панике помчалась к Ма и, захлёбываясь слезами, с ужасом спросила:

– По-почему я не такая, как Па?!! И почему не мохнатая, как ты?!

– Доченька ты моя…. Успокойся, родная. Тут так мало малышей похожих на своих родителей. Зато глаза у нас с тобой – один к одному…. Разве этого мало? А уж расшумелась ты точно, как он…

Ма вот уж год, с тех пор, как нанизала дочери тринадцатую бусину заговорённой бересты, разрешала играть допоздна и никогда не ругала за дальние вылазки. Однажды, когда Яромира забрела к Чёрным Болотам, на ночь глядя, а Па разбушевался, порываясь отстегать её, как "блудную хруню", Ма, ощетинившись, прикрикнула на него: "Оставь её в покое! И трогать не смей. Может, хоть она найдёт…. Даже Лар… верит. Это моя последняя надежда". "Пусть так, – ответил сразу угомонившийся Па, – даже если напрасная…". Ма просила только ходить со двора днём. Она не сердилась, но одно было ясно: чом она недолюбливает.