– Я не торгуюсь. И я лучший в Ясене.

Пятьдесят монет красной яшмы. Больше, чем зарабатывает ватажник за год. Больше, чем я, искатель заплатил за почти земное начертание Сосуда Духа на Пронзатель. Когда-то я собирал такую сумму продавая трофеи с сектанта и втянув семью в смертельную опасность. Сейчас за все те монеты я уже расплатился. На ладони возник мешочек.

– Приступайте, уважаемый.

Лекарь потянул завязки, помял кошель, заставляя монеты шевелиться и кивнул мальчишке, что всё это время стоял у порога. Тот подскочил, сбросил со спины здоровенный короб, ухватился за ручки, словно разламывая его на две части, открывая содержимое: множество отсеков с альбарелло и фиалами.

Может быть дяде Варо помог бы и тот большой набор противоядий, что я принёс из Гряды, но к чему полагаться на случай, если в городе есть специалист по ядам? А вот аукцион мне пока без надобности. Хотя… Уточнил у лекаря:

– Этот мужчина Закалка. А земная алхимия создана для Воинов. Разве ему можно давать подобные средства?

– В чистом виде нельзя. – Лекарь не поднял на меня взгляда, руки его мелькали над чашками, что-то отмеряя и смешивая. – По капле на чашку воды каждое утро.

Марвит не выдержал, вмешался в разговор:

– И каких-то капель будет достаточно, чтобы отросла нога?

– Вполне. Яд простой, неопасный, без следа духовной силы или стихии. Душа не повреждена, и она приведёт в порядок тело.

Теперь вопрос задал я:

– Душа?

Лекарь поднял на меня глаза, словно проверяя, не ослышался ли, и наткнулся на мою руку, лежащую в перевязи. Усмешка тут же исчезла с его губ:

– Сила любого идущего к Небу состоит из трёх частей. Силы тела, силы энергии Неба и силы души. Можно потерять тело, узлы и меридианы, но пока цела душа, тянущаяся к Небу, всё можно исправить.

Я благодарно кивнул. Чуть ли ни слово в слово, что мне и сказали лекари Ордена и Шелеост. Не то чтобы я не доверял им, но почему бы не спросить ещё раз.

Уже давно ушёл лекарь с мальчишкой, спустились в зал заплаканная Леги и хмурый Марвит, вышли смущённые дядя Ди и тётя Ралио, а я ещё сидел у кровати дяди Варо. Он время от времени недоверчиво приподнимался на локтях, а затем обессилено падал. Но с его мокрого от пота лица не сходила широкая улыбка: он впервые за долгое время поднимался с кровати. Пусть и всего на несколько мгновений, да всего на ладонь от неё, но поднимался.

Вошла Маро, в очередной раз принеся свежую воду для обтирания. Я поманил её к себе. Глядя в серые глаза, улыбнулся и передал небольшой фиал с вычурной красной пробкой, тот самый, что мне поднесли в Гряде и так удивлялись, когда оно не «помогло» с плечом. Напомнил: