Шагнул навстречу тёплому ветру, что принялся кружить вокруг меня. На улице нашлось достаточно и Воинов высокого Возвышения, и внимательных глаз, и громких ртов. Вокруг нас вмиг опустело: толпа раздалась в стороны, отхлынула к домам и дальше, вдоль них, чтобы не попасть под горячую руку.

Мириот замер от меня в пяти шагах, несколько вдохов мы молча вглядывались друг в друга. Затем его рот снова перекосила кривая ухмылка:

– Кто б сомневался, что ты живой. Кто б тебе дал умереть… – Над Мириотом запульсировал трёхцветный Указ, а сам Волк зашипел: – Да? Талант! Кто б тебе дал сдохнуть?! Твою жизнь купили за моих отца и деда!

– Ты пьян.

– Со вчерашнего не пил ни капли.

– Значит, бредишь.

– Сопляк…

Мириот вскинул руку, но сзади на него навалился Правур, вцепился в плечо, что-то зашептал в ухо. Зарычав, Мириот сбросил чужую руку, но сделать ничего не успел. Раздался повелительный крик:

– Стоять!

Мириот тут же опустил руку. С обеих сторон улицы из толпы выскочили местные стражники. В кольчугах, с короткими мечами. Один и вовсе спрыгнул откуда-то сверху, как бы ни с крыши дома, приземлившись между нами.

И оказался самым сильным из стражников. Остальные шестеро не стали бы противниками, а вот этот был восьмой звездой. Не меньше. И очень опасной. Мириот рыкнул:

– Чего опять? Техник не использую, меч даже не брал с собой, силой никого не давлю.

– Моё терпение на исходе, в следующий раз я не стану вмешиваться. Дам в третий раз нарушить закон и вышвырну тебя из Ясеня.

Мириот набычился, упрямо повторил:

– Мы просто разговариваем.

– А мы просто следим за порядком.

Я хмыкнул и развернулся, ища взглядом сестёр. На моё плечо тут же легла рука Мириота.

– Мы недоговорили.

– Нам не о чем разговаривать.

– Из-за тебя погибли отец и дед.