Самоучка решительно вдавил собранный из позвонков магический клинок в багровый шмат ожившей плоти и выдал что-то, что пан Маллой опознал, как смесь электрического удара с парализующим контуром.

Если честно, Даркен не почувствовал и малейшего облегчения. Ему даже показалось, что заклинание Меца не сработало. Однако, спустя всего секунду самоучка намотал кусок щупальца на клинок и отбросил эту гадость куда-то в сторону.

«Номер один» своими собственными глазами видел, что мерзкая тентакля улетела прочь, однако бедро всё ещё ощущало крепкие объятия того ожившего ошмётка плоти.

Некогда было гадать, что да как, да почему. Дарк решительно ткнул большим пальцем через плечо, в сторону Броньки и Гани, направляя пана Праведного в бой, а затем судорожно вцепился пальцами в державу дожидавшуюся своего часа на поясе.

Ох, как же сложно и больно было усесться с больной ногой. Казалось, будто бы бедро взорвалось, и лишь защитные штанеля не позволили ему растечься по стенам кашей из крови, кусочков мышц и мелкого крошева костей. На уголках глаз Даркена навернулись слёзы: ну не был, не был он корсиканцем, привыкшим разделять потоки сознания и воспринимать собственные мучения, как источник ресурсов. И всё равно не получалось не испытывать стыда за слёзы, которые полились даже не от эмоций, а из-за неконтролируемой физиологической реакции.

Громко рыкнув, молодой человек с размаха всадил кинжал в бедро, пробивая броню, да там и оставил. Рык обратился в крик, который не прекратился даже когда подействовала ядрёная смесь из обезбаливания и тоника. Только неуловимо изменились интонации: если изначально это был вопль боли, то сейчас таким образом наружу рвалась злость.

Даркен бодро перевернулся в упор присев, отличающийся от традиционной позиции только отставленной назад раненной ногой. Серые очи некромага искали противника и оценивали обстановку. Да, Ганя устал, затяжное сражение выматывало его. Но ведь не его одного. Тот же Мец не двигался так быстро и чётко, как он мог. Да и даркоцикл всё ещё оставался на ходу, но в движении изрядно вихлял передним колесом и к противнику подбирался медленно, лениво, словно бы нехотя.

А уж насколько глубокими трещинами покрылся разум Брони?

Да, со стороны казалось, что если команда Даркена продолжит в том же духе, то рано или поздно — скажем, минуты через две — удастся лишить противника ещё одного щупальца, а там finita la comedia. Но так подумать мог только кто-то, не принимающий в рассчёт внутренний ресурс бойцов.

Очевидно, что у карфагенянина он выше, чем у всех вместе взятых. И, тем более, выше, чем у стремительно теряющей рассудок его Глашек.