— Вершить судьбы — и есть моя игра, Утер, мальчик, — проры­чал я. — Не обольщайся. Вы одержали великую победу, да — над обессиленным стариком, которого бросили соратники. — Утер набы­чился и смотрел так, словно хотел испепелить меня взглядом, однако я безжалостно продолжал: — Ни ты, ни твой брат не продержитесь до конца лета, если я не свершу вашу судьбу. Так-то!

— У нас что, нет выбора? — всхлипнул он.

— Конечно, у вас есть выбор. Можете слушать меня и делать, что я скажу, а можете вырыть себе могилку при дороге и размазывать по лицу грязь или бежать в Арморику и до конца своей жалкой жизни оставаться в нахлебниках у Хоеля.

Я сказал им все напрямик, но они выслушали правду, как взрослые мужчины. Им не по сердцу было слушать, но они не завопили, словно

испорченные дети. Если б они завопили, я уехал бы из их стана и боль­ше не возвращался.

Итак, начало было положено. Ясный ум Аврелия возобладал над вспыльчивостью Утера, и я стал советником Верховного короля. Точнее сказать, будущего Верховного короля, ибо нам предстояло не­мало поработать, чтобы утвердить его на троне.

В тот же вечер мы с Пеллеасом тронулись в Дивед, прихватив с со­бой лишь несколько золотых браслетов, которые Аврелий велел да­рить по моему усмотрению. Разумеется, вежливый жест никогда не повредит, но я знал, что хитрых кимров не купить дорогими подарка­ми. Они захотят знать, кто этот новоиспеченный король и каков он со­бой. Позже они захотят увидеть его воочию. Все в свое время, но я хо­тел приготовить ему дорогу.

При первом взгляде на места, где я так много прожил, к горлу подступил ком, к глазам — слезы. Мы остановились чуть в стороне от старой дороги на Дэву, на перевале, с которого открывался вид на холмистую местность. Ветер перебирал траву, ерошил молодой ве­реек, и высокие холмы напомнили мне о более радостных временах — когда я, только-только став королем, объезжал их с гордой дружи­ной, стараясь всемерно укрепить эти земли.

Тогда мы с опаской смотрели на море. Теперь захватчики утверди­лись на нашем собственном острове. Вортигерн подарил Хенгисту и его брату Хорсу земли вдоль юго-западного побережья, чтобы те их охраняли. Верно, у Лиса не было выбора: не опереди он подвластных королей, те сами объединились бы с Хенгистом — так велика была не­нависть к узурпатору. Однако сделка вышла ему боком: Хенгист, по­лучив палец, захотел откусить всю руку!

Еще немного поглядев вдаль, Пеллеас пустил лошадей вперед, и мы двинулись по длинной, извилистой долине, которая, петляя между холмами, в должный срок привела нас в Дивед. В ту ночь мы спали в роще у быстрого ручейка, а на закате следующего дня въехали в Ма- ридун, который теперь звался Каер Мирддин.