С печалью в сердце буду жить отныне,

Тоскуя по единственной любимой.

Покойся с миром в море…

Он вдруг перестал петь и посмотрел на Петьку глазами, полными слёз:

— А в каком море она утонула?

— Она не утонула. Она же дочка Морского Царя. Домой вернулась.

— А–а–а. Тогда это не моя царевна.

Парень успокоился, вскочил на ноги, лишь застывшие в бархатно–карих глазах слёзы напоминали о его недавнем горе.

— Тогда, наверное, не встречал. А как она выглядела?

— Она самая красивая девушка во всех царствах!

— Я так не знаю, — вздохнул Петька. — Каким цветом глаза, волосы?

— Черноброва, черноока, кожа бледная. Она солнца не любит. Волосы чёрные как смоль. Губы словно лепестки роз.

— Вроде не видел.

Юноша полез в наплечную сумку, достал бумагу и кусочек уголька. Он что–то накарябал на клочке бумаги и протянул его мальчику.

— Вот. Это моё имя. Если где встретишь её, то пошли ко мне почтового голубя, пожалуйста.

Петька посмотрел на бумажку. Там кривыми печатными буквами было накалякано: «Царевич Елисей».

— Ладно. Да я бы и так запомнил ваше имя.

— Обещаешь, что если встретишь её, то сообщишь мне? — царевич Елисей снова сдвинул брови, лицо его исказила гримаса печали.

— Да–да, я же сказал, — мальчик убрал бумажку в карман, чтобы показать, что не выкинет её и правда сдержит слово.

— Тогда прощай, — царевич побежал дальше, а Петька некоторое время смотрел ему вслед, пребывая в недоумении.