Я устремилась в ту сторону, движимая не то сочувствием и женской солидарностью, не то любопытством, но туман на некоторое время смазал все очертания, как будто художник смахнул ладонью картину из цветного песка. Потом из белого марева проступили очертания другой картины. Знакомое, уже почти родное поле с закатом, сейчас тоже затянутое густым рассветным туманом, так что я не сразу поняла, что вижу перед собой. Вдали мелькнул силуэт, стоящий неподвижно, потом смазался и возник уже ближе…

Да, Зверь была тут как тут.

— И попробуй скажи, что не я вытащила тебя оттуда! — злорадно оскалилась она. — Или начнешь снова выделываться?

Вопрос, судя по тону, был риторическим. Я думала, прямо сейчас и стукну ее.

— Не скажу. — проворчала я. — Но и похвалы не дождешься. Ты нас вытащила, а потом чуть не загрызла возможного соратника! Он же тогда бросил меч, а ты на него чуть не набросилась!

— Он меня ранил! — зарычала она, оскалив острые зубы. — Он почти тебя убил! Такое не прощается! А он еще после этого так беспечно подставился, что… такой шанс! А ты развела сопли на пустом месте. Нашлась, пацифистка! — сплюнула она.

Я скопировала ее позу и тон первой фразы.

— И скажи, что я пожалела его зря!

Она покосилась на меня, как на несмышленыша.

— Повезло. Обычное везение, а на него нельзя рассчитывать. Ты повела себя глупо. Там было не то место, где стоит проявлять жалость.

— Ладно. — Я подняла руку. — Меня больше волнует другое. — Я посмотрела в глаза Гекате, и начался кошмар. Потом откуда ни возьмись, взялась ты. И ничего! Как это объяснить?

— Я должна это объяснять? — Отозвалась она, не оборачиваясь.

— А вот выделываться не надо. Ты у нас подсознание, так что по определению знаешь больше меня.

Она, как это часто бывало, немного помолчала.

— Сама говоришь. Я подсознание. Может, я могу видеть то, чего ты не видишь. Или наоборот, не вижу того, что видишь ты. Не считаю эту тему важной.

Она отвернулась, скрестив руки, и поджала губы.

— Важный вопрос был на Арене. Когда я тебя встряхнула. За это можешь не благодарить. Не только о тебе забочусь. И, кстати, тут ещё кое-что назревает. Тоже не больно важное, но тебе точно будет интересно.

— Это что?

— Это — прямо сейчас над твоим спящим телом.