Я быстро рассказал о записке, отправленной в контору Нарнаха, и о дальнейших приключениях.

— Вот, собственно, и всё, — закончил я.

Рон сидел опустив голову и глядя на деньги. Потом посмотрел на меня:

— Что ты будешь с ними делать?

Я пожал плечами:

— Вообще-то они принадлежат тебе. Конечно, это лишь малая часть тех денег, что принадлежат тебе по праву, но…

Рон замотал головой:

— Не хочу! Мне не нужны эти деньги. Я не хочу ничего от дяди. Может, он и не убивал моих родителей, но я не хочу ничего от него брать.

— Рон, не горячись, — попробовал успокоить его я. — Может, сейчас тебе они и не нужны, но теперь у тебя есть сестра, и тебе надо о ней заботиться. К тому же эти деньги не твоего дяди. Они по праву принадлежат тебе. И дело не в деньгах, а в том, как ты их используешь.

Рон неуверенно посмотрел на деньги, потом на Лейзу и, наконец, на меня.

— Энинг, — вдруг жалобно заговорил он. — А если я возьму эти деньги, то мы останемся друзьями?

Я расхохотался. Следом рассмеялся весь зал. Всё ещё смеясь, я притянул Рона к себе:

— Дурачок ты. При чём здесь деньги? Разве они что-нибудь меняют?

— Но я не хочу становиться таким, как Танька! Ты сам говорил, что раньше она была хорошей, а когда разбогатела, то стала такой…

— Рон, запомни, здесь виноваты не деньги, а люди. Если люди сами захотят стать скотиной, то они станут ей, вне зависимости от того, есть у них деньги или нет. Но если человек настоящий, то он и с деньгами и без останется человеком. Всегда. Танька посчитала, что деньги сделали её выше всех, и в результате стала скотиной. Но ты ведь не такой?

Рон затряс головой.

— Энинг, если ты увидишь, что из-за денег я начну делать глупости, то надавай мне по шее. Ладно?

— Обязательно, — весело заметил я. — А если я не дам, так тебе от Эльвинга достанется. Уж он-то церемониться не станет.

— Это точно, — пообещал Эльвинг. — Берегись теперь. А что скажет твоя сестра, Рон?

Рон удивлённо посмотрел на Лейзу. Та за весь обед не проронила ни слова и смотрела только на меня. Сейчас она вдруг бросилась ко мне и неожиданно упала передо мной на колени, прикоснулась губами к моей руке. Я так растерялся, что попросту окаменел. Потом бросился её поднимать.