Мервин на секунду задумался.

— Скорее всего, у Индии. Она достигает семисот тысяч человек.

— Вот. А у нас самая большая армия у одного государства в мирное время составляет четыре миллиона человек. А в случае войны она может достигнуть двадцати миллионов или больше, если понадобится.

Мервин выглядел откровенно растерянным:

— Но… это же гигантская армия! Если её вывести в поле…

— Если, как вы говорите, её вывести в поле, то её уничтожат в течение трёх минут ударами ядерных боеголовок. На самом деле эта армия разбивается на более мелкие части и рассредоточивается по фронту. К тому же не все двадцать миллионов будут воевать. Максимум семь или восемь миллионов. Остальные же нужны для снабжения этой армии всем необходимым. Теперь вы понимаете, насколько отличные у нас могут быть тактические приёмы?

— Если вы позволите, — вклинился я, — то я пойду. Мне нужно успеть вернуться в полк. Аркадий, не прибедняйся, ведь историю в школе ты изучал и можешь разобраться в тактических построениях древних армий нашего мира.

— Энинг, — остановил меня сердитый голос Мервина. — Ты там без глупостей. Что у вас с тем человеком?

— Далила объяснит. — Я поспешно выскочил за дверь.

У главного входа в магистрат Роксолана не оказалось. Я несколько минут нетерпеливо ходил взад-вперёд, ожидая его. Но он так и не появился. Наконец я догадался заглянуть в конюшню при магистрате, где все приезжающие оставляли коней.

— Красивый рыцарь, милорд? — Смотритель конюшен озадаченно почесал затылок. — Да, был такой. Он минут десять назад забрал коня и уехал.

— Зараза, — выругался я. — А куда он поехал, вы не видели?

— К восточным воротам, милорд.

— Спасибо. — Я кинул смотрителю куну, вскочил в седло и помчал Урагана к восточным воротам. Выбраться из города он не мог. В это время все ворота уже закрыты, и, чтобы покинуть город, необходим специальный пропуск. А вот его-то у Роксолана быть не могло.

Я так увлёкся погоней, что не заметил, как из переулка мне наперерез метнулось несколько теней. К счастью, кольчуга у меня крепкая, и брошенный нож только высек из неё искры. Второго шанса незадачливому убийце я не дал — мой бросок точен. Другой, что подбежал к Урагану сбоку, получил от меня сапогом по зубам.

— Да что вы там возитесь?! — услышал я раздражённый, но такой знакомый голос. — С мальчишкой справиться не можете? Мне нужен только его пропуск, а всё золото ваше!

Вот негодяй!

— Роксолан! Далила была слишком снисходительна к вам, когда назвала вас всего лишь подонком!

Я толкнул Урагана пятками и рванул на голос, опрокинув при этом кого-то. Но нападающие навалились со всех сторон, кто-то повис у Урагана на уздцах, я почувствовал, как чьи-то руки тащат меня с седла. Не жалея Урагана, я пришпорил его, разодрав, наверное, до крови ему бока. Ураган взвился на дыбы, стряхивая с себя нападавших и молотя копытами по всем, кто подвернулся. Сделав гигантский прыжок, так что я с трудом удержался в седле, он раскидал нападавших. Щёлкнула тетива арбалета, и в воздухе прогудела стрела. В темноте стрелявший, пользуясь тем, что лишь я один верхом, просто палил поверх голов своих товарищей. Это могло плохо кончиться и для меня, и для Урагана. К тому же мне нужен Роксолан. Я соскользнул с седла и хлопком ладони отправил Урагана дальше по улице, повернулся к нападавшим. Всего их оказалось человек пятнадцать. Я выхватил два ножа — бросок, — и вот уже двое мягко оседают на мостовую. Теперь пришёл черёд шеркона.