Обернувшись на этот шум, Вик увидел Ли с вытаращенными глазами и зажатым дланью Тая ртом.

— Ты что, совсем придурок! Ты ж в храме! — меж тем, решил сопроводить свое действие хоть какой-то озвучкой Тигр. Шепот его был низким и рокочущим и, по большому счету, в поразительной акустике зала звучал не тише эльфяткиного свиста.

Вик им на это покрутил пальцем у виска, а про себя понадеялся, что их возня у двери, за шумом ливня и периодическим грохотом грома, неслышна коленопреклоненному человеку.

Тем не менее, этот маленький инцидент оторвал его приклеившийся было взгляд от грандиозного изваяния и он смог продолжить осматривать весь зал целиком.

В той его части, что была вытесана из скального уступа, располагались окна. А те полкруга объема, что были вырублены внутри горы, имели вдоль стен симметричные им колонны. И если учесть в какую высь тянулись и те и другие оценить их истинные размеры было так же сложно, как и статую Светлого.

По первому впечатлению казалось, что окна узки, как бойницы, а колонны легки и стройны, как будто призваны украшать покои знатной дамы. Но если приглядеться и прикинуть настоящие размеры этих архитектурных особенностей, то от их вида брала оторопь! Мраморный подоконник «узенького» окошка при внимательном рассмотрении оказывался размером с вполне достойное супружеское ложе, а «изящную колонку», наверное, и человека три не обхватили бы.

Далее глаза принца опустились вниз, под ноги, и натолкнулись на золотую полосу, разделявшую беломраморный пол зала четко пополам. Только небольшая площадка на выходе, где они, кстати, сейчас и стояли, была серого цвета и неделенная.

Вик тут же вспомнил, чем отличался этот храм от остальных подобных — Обитель, принадлежавшая ему, принимала в свой круг одновременно и Сестер, и Братьев. А вот эта полоса делила и сам храм, и помещения Обители в недрах горы, на два совершенно отдельных предела — мужской и женский.

Вик вспомнил, как учитель рассказывал ему, что этот золоченый раздел, ложась строго посередине жертвенного огня, проходит под ногами Светлого и убегает вглубь, разделяя все общие помещения. Из всех покоев Обители, что называл ему учитель, и которые использовались совместно и Братьями и Сестрами, кроме самого храма, Вик смог вспомнить только про трапезную и библиотеку.

Его детское воображение когда-то поразили особенности их использования: в трапезной, прямо на золоченой полосе стоял общий стол, и по одной его стороне располагались Сестры, а по другой Братья. А в библиотеке на разделительной черте стоял аналой и запрошенные книги, находящиеся в противоположной части помещения, передавались через него, чтоб даже руки мужчин и женщин, живущих здесь, случайно не соприкоснулись.